Фроман мог смело тратить время на размышления. Его синдикат контролировал в Америке, Англии и Франции около 60 театров, игравших за год до 500 пьес. Когда приходило время кончины того или иного театра, он быстро закрывал его, замечая при этом: «Неохота смотреть на это!»
Прошло три, затем четыре часа после полудня, боли временами отпускали его. До окончания рейса Фроману предстояло провести прием, но сегодняшнюю ночь он предпочел провести в постели, прислушиваясь к шуму судовых машин и вдыхая свежий запах моря. Сейчас он механически ломал голову над осенней театральной программой.
Ночью «Лузитания» пересекла воображаемую линию, обозначающую половину пройденного пути.
Среда 5 мая выдалась такой же теплой и ясной, как предыдущий день. Океан оставался спокойным и даже свободным от «барашков».
Мари де Паж уклонилась от общения с Теодейт Поуп, предпочтя ему беседу с Джеймсом Хоутоном из города Трои в штате Нью-Йорк. Последний намеревался помочь ее мужу в бельгийском госпитале в городе Ла-Пенн. Доктор признался ей, что в пятницу вечером перед отплытием написал новое завещание. На это она просто пожала плечами, сказав, что считает себя удачливой оптимисткой.
Наиболее подходящей ассистенткой для доктора в Брюсселе она считала Эдит Кавелл. Это означало, что Эдит предстоит сперва пробраться через расположение немецких войск, несомненно, не без известных трудностей, поскольку миссис Кавелл англичанка. Однако мадам де Паж предпочитала думать, что врачи и медсестры стоят вне политических разногласий и войн. Она напомнила доктору Хоутону, как хорошо сестра-хозяйка Кавелл организовала для доктора де Паж клинику и школу медицинских сестер - первое такое учреждение во всей Бельгии. Немного их было и в остальной Европе.
С подобными же целями направлялся в Европу и доктор Ховальд Фишер из Вашингтона. Он намеревался помочь своему зятю основать госпиталь где-либо во Франции. С ним была его невестка Дороти Коннер - доброволец Красного Креста. Оба знали Мари де Паж и вели разговоры с ней о том, чтобы объединить свои усилия с доктором де Паж в Ла-Пенне.
В эту же среду доктору Фишеру и Дороти Коннер посчастливилось познакомиться с четой Плэмандонов. Оказалось, что мистер Плэмандон знал в Чикаго брата доктора Фишера - Вальтера. Чарльз Плэмандон должным образом отметил встречу в своей черной записной книжке.
Позднее днем Альфред Вандербилт получил радиограмму с уведомлением о том, что в Нью-Йорке неожиданно скончался его ближайший друг и однокашник по Йельскому университету Фредерик Н. Дэвис - нью-йоркский строитель.
