Последний рейс "Лузитании" | страница 38
Громкие и энергичные голоса перед окном его каюты напомнили Фроману, что день уже начался. Во время завтрака он с недоумением вспомнил, что двое его молодых знакомых из германского посольства - капитан Бой-Эд и полковник фон Папен - советовали ему не отправляться на «Лузитании».
Об этом вслух говорили по всему городу. Озабоченными выглядели и его друзья: Элен Тэрри, Мод Адаме, Джулия Андерсон, малышка Энн Мардок, Отис Скиннер, Джон Дрю, Вильям Жилетт и даже его хороший друг Чарли Диллингем. Могло ли быть, чтобы они восприняли германские угрозы всерьез?
Пожав плечами, Фроман начал заводить портативный граммофон, стоящий у его постели, и хриплая мелодия джаза Александера наполнила каюту. Затем он закурил первую сигарету, захлопнул крышку и позвал своего нового слугу Вильяма Стонтона.
Наконец Фроман решил одеться и выйти на палубу. Он упустил возможность воспользоваться помощью судового хирурга доктора Джеймса Пойнтона, так как последнего тоже свалил ревматизм. На его место заступил более молодой человек доктор Дж. Ф. Мак-Дермотт. Возможно, что Мак-Дермотт поднимется наверх с лекарствами для обоих больных.
Даже при поддержке «жены» (так Фроман называл свою трость) он с большим трудом мог двигаться по каюте. Он устроил себе передышку, тяжело опустившись на обитое дамасской тканью сиденье диванчика под окном, где можно было, по крайней мере, почувствовать свежий запах моря. Стонтон был послан за запасами имбирного пива и каштанов. Мысль Фромана продолжала работать. Нельзя было скрыть того, что 1914 г. был плохим. Но, хотя Фроман сделал театр делом всей своей жизни, деньги для него значили мало. При его необычайном нюхе на писателей и актеров Фроман считал совершенно лишним участвовать лично даже в режиссуре. Он никогда не написал ни строчки для театра и только один раз показался на сцене.
Публика не всегда соглашалась с выбором Фромана. Находившийся на борту «Лузитании» Д. М. Форман относился как раз к числу таких.
Чарли Клейн, который также находился на борту судна, считался более удачливым театральным сочинителем. Он был автором «Льва и мышки» и ряда других метких вещичек. В Лондоне ему предстояло представить более молодого писателя Формана влиятельным театральным умам.
Недавно Фроман обнаружил, что все более задумывается над будущим театра. Не так давно он высказал мнение, что вульгарные «развратные» пьесы и музыкальные ревю могут вытеснить со сцены традиционные салонные комедии и, конечно, кинематограф сделает свое дело.
