Последний рейс "Лузитании" | страница 22

В Бэттери Эм подобрал вечерний выпуск газеты «Сан», чтобы почитать его в долгой дороге до Морнингсайд-Хайтс, и медленно зашагал обратно к метро, кутаясь в свое пальто.

«Четыре дирижабля и один аэроплан летали ночью над городом Лав-стовт в графстве Саффолк, но бомб не сбрасывали. Немцы обстреляли Дюнкерк из дальнобойных орудий калибром предположительно 42 см. На менее известном театре военных действий в Южной Африке был захвачен немецкий поезд, а на Востоке японцы направили ультиматум Пекину. Повсюду видны были приметы войны».

Многое случилось и дома.

«В Филадельфии 3000 женщин-суфражисток [27] провели марш от Вашингтон-сквера до Метрополитен-хауза; в городке Вест-Оранж какая-то вдова отравилась газом, оставив квартирной хозяйке в уплату за него один доллар. Новая нью-йоркская линия подземки «Си-Бич» вступила в эксплуатацию. Полиция выловила трех наркоманов, которые сбежали из больницы Бельвю».

Рекламные объявления предлагали разнообразные товары, начиная от весенних мужских костюмов за 17 долларов 50 центов, до «вечной» завивки для женщин и усовершенствованных глушителей для автомобилей «Форд».

В Вашингтоне Вудро Вильсон продолжал считать, что Америка «не может и не должна ввязываться в европейскую войну».

Поскольку трансатлантический кабель еще не донес последние новости, газета не сообщала, что танкер «Голфлайт», принадлежащий Соединенным Штатам, в это утро был торпедирован у островов Силли при входе из Атлантики в Английский канал [28]. Танкер смог выброситься на берег. Но три американца, включая капитана, погибли.

В ранние предрассветные часы 30 апреля лодка U-20 покинула свой причал в Эмдене. Проводы были скромными, не играли оркестры, не махали платочками девушки, лишь немногословные пожелания удачи и счастливого возвращения прозвучали вслед уходящей лодке.

Предыдущий вечер капитан-лейтенант Швигер, которому незадолго перед этим исполнилось 32 года, по традиции провел в винном погребке на набережной со своими приятелями - командирами подводных лодок. Это было общение равных, которые долгое время провели в уединении боевых походов.

Их служба в корне отличалась от службы армейских частей, либо марширующих «гусиным шагом» и орущих патриотические гимны, либо устало бредущих к линии фронта по грязным и разбитым дорогам Фландрии. Это была служба вдумчивого, а зачастую и мечтательного личного состава, без особого трепета смотревшего на портреты Бисмарка и его прусских потомков. Подводники могли обойтись без показного блеска, а награждали их часто посмертно.