О Августин. Сердце сжалось от того, как он стыдливо потупил взгляд.
— Не думаю, что опекуны тебя осудят, хотя впервые услышали о тебе несколько месяцев назад. Они полюбили тебя, надо это признать.
Карета резко остановилась, и Джейн наклонилась к окну, в которое виднелось трехэтажное здание. Видимо, это и есть Линдридж-холл. Особняк серо-зеленого камня с колоннами у входа, на стыках деталей по всему фасаду — причудливо-резные фланцы, часть окон закрыта ставнями, иные с разбитыми стеклами, и все пыльно-грязные. Джейн не могла не признать, что никогда в жизни не видела такого огромного дома. Толпа вокруг экипажа стихла. Взгляды людей приковал к себе дом и огород перед ним, зачахший, несмотря на благоприятное для садоводства лето.
— Это он?
— Он. — Доктор Лоуренс кивнул, открыл дверцу и вышел из кареты. Крики почти совсем стихли, те, что еще слышались, звучали наигранно — веселье затухало. Джейн ждала, что Августин подаст ей руку и поможет выйти, но он смотрел на толпу. После того как они обменялись кольцами на церемонии, Лоуренс ни разу не прикоснулся к Джейн. Эгоистично, но все же больно, и от этого кольнуло сердце. Впрочем, чего она ждала? Что он захочет ее успокоить?
Джейн натянуто улыбалась и шла за мужем по грязной дорожке к входу, попутно пожимая руки миссис Каннингем, Екатерине, мистеру Лоуэллу. Все хотели коснуться ее, дать наставление и совет, но были слишком озадачены увиденным. Настроение собравшихся заметно испортилось.
Лужайка перед домом заросла травой вперемежку с сорняками, она захватывала уже и тропинку, кустарники поодаль имели неухоженный вид. На всем пространстве грозной тучей лежала тень особняка. Гости махали руками на прощание, улыбались, опять махали и спешно удалялись группами. Ей должно быть радостно и легко, но вместо этого становилось… грустно и одиноко.
Миссис Каннингем ушла последней и почти не выглядела обеспокоенной.
Перед этим она поцеловала Джейн в щеку.
— Желаю счастья, дорогая, — сказала она, взяв ее за руки. — Дома без тебя станет очень тихо.
И она отправилась догонять остальных гостей, уже спускавшихся по пологому пригорку. Музыка зазвучала вновь, когда они вышли на главную дорогу.
За спиной Августин тихо переговаривался с возницей — просил задержаться, чтобы отвезти ее вечером в город. Облегчение быстро сменилось чувством вины. У них деловое соглашение, не подразумевающее чувств и близости, потому Джейн не представляла, чем себя занять. Порядочность мужа погубит ее; казалось, она вскоре развалится на части, как и этот огромный особняк.
