Вдруг наступила тишина. С трибуны донеслось:
— …Образовать для управления страной правительство, именуемое Советом Народных Комиссаров… Председатель Совета — Владимир Ульянов-Ленин… Народные комиссары по делам военным и морским Владимир Антонов-Овсеенко, Николай Крыленко и Павел Дыбенко…
Крыленко нахмурил лоб, пытаясь осознать то, что услышал. Как-то не сразу дошло, что было названо его имя. Зал неистово аплодировал, а он стоял неподвижно — с улыбкой, застывшей на лице.
Бородач ткнул его в бок.
— А ты чего не хлопаешь, товарищ? Дыбенко-то — слыхал? Матрос с Балтики — член правительства! А Крыленко — прапорщик… Наш брат…
Комиссар Петропавловской крепости Георгий Благонравов, позвякивая ключами, вел Крыленко по нескончаемым каменным коридорам Трубецкого бастиона. Покрытые пылью редкие лампочки только подчеркивали темноту. С потолка по стенам стекали тоненькие ручейки. Но камера, которую открыл Благонравов, оказалась просторной и теплой. На аккуратно застланной койке, чуть сгорбившись, сидел худой человек с густой копной седых волос и читал книгу. Это был военный министр низложенного Временного правительства генерал Верховский.
— Здравствуйте, генерал, — сказал Крыленко, присаживаясь на ввинченную в пол табуретку. — С вами разговаривает народный комиссар по военным делам Крыленко.
Верховский не выразил ни малейшего удивления.
— Добро пожаловать, прапорщик, чем могу служить? У вас усталый вид. С тех пор, как я вас видел летом на съезде Советов, вы сильно изменились.
— Возможно, генерал. Делать революцию — нелегкое занятие.
— Сочувствую. Впрочем… — Верховский развел руками, — вы сами взвалили на себя это бремя.
— Я и не жалуюсь, генерал. Мы с вами люди военные, давайте говорить напрямик. Мир еще не заключен. Миллионы солдат томятся на фронте, их нужно кормить, одевать, лечить. Наконец, эвакуировать, когда мир будет подписан. Революции необходим опытный специалист, который смог бы вести всю руководящую техническую работу военного министерства. Предлагаю вам этот пост.
— Но это слишком непомерная честь для арестанта, господин Крыленко.
— Сейчас не до шуток, — нахмурился Крыленко.
Верховский выпрямился, щеки его вдруг задергались от нервного тика:
— Теперь вы, прапорщик, стали военным министром. Вот и руководите… Если вам угодно знать мое мнение, извольте: я не верю, что большевики удержат власть. Предпочитаю переждать ваше правление в крепости.
Больше говорить было не о чем. Крыленко встал:
