. Я не люблю этого слышать, она за это-то и разлюбит меня».
23 января в дневнике записано: «С женою самые лучшие отношения. Приливы и отливы не удивляют и не пугают меня». Далее, однако, опять очень тревожная запись: «Изредка и нынче всё страх, что она молода и многого не понимает и не любит во мне, и что много в себе она задушает для меня и все эти жертвы инстинктивно заносит мне на счет».
А вот со стороны все казалось спокойным, как при морском штиле: «Соня в роли хозяйки была удивительно мила, и я, привыкши разбирать выражение лица Льва Николаевича, видела, как он любуется ею. Они смотрели друг на друга, как мне казалось, совсем иначе, чем прежде. Не было того беспокойно-вопросительного влюбленного взгляда. Была нежная заботливость с его стороны и какая-то любовная покорность с ее стороны» – по-хорошему завидовала старшей сестре неопытная и незамужняя младшая.
Проводя время в гостинице, Толстой пишет мало, в основном читает корректуру «Поликушки» и «Казаков», отданных ранее в «Русский вестник». Писатель поглощен очарованием новых грандиозных планов. Доверяя свои мысли дневнику, 3 января 1863 года Толстой записывает: «Эпический род мне становится один естественен». 23 января в дневнике появляется запись: «Правду сказал мне кто-то, что я дурно делаю, пропуская время писать. Давно я не помню в себе такого сильного желания и спокойно-самоуверенного желания писать. Сюжетов нет, т. е. никакой не просится особо, но – заблужденье или нет – кажется, что всякий сумел бы сделать».
А пока что он увлечен романом «Декабристы». Его интересуют свидетельства непосредственных участников тех давних событий, которых к тому времени осталось совсем немного. Толстой преисполнен желания встретиться с бывшими декабристами, переписывается с ними, интересуется судьбами их товарищей, бытовыми подробностями их жизни.
Роман, начатый Толстым в 1860 году, так и не был закончен. Автор то обращался к нему вновь, то опять откладывал. В 1860-е годы, прервав «Декабристов», писатель перешел к «Войне и миру» (по меткому выражению Т. Кузминской, «из маленького семени “Декабристов” вышел вековой величественный дуб – “Война и мир”»). А вернулся Толстой к работе над романом о декабристах лишь в конце 1870-х годов, после завершения «Анны Карениной».
Это незавершенное сочинение Льва Толстого ценно для нас, помимо прочего, изображенной в нем картиной жизни Москвы 1850-х годов. Одним из действующих мест романа «Декабристы» и является нынешний Камергерский переулок и гостиница Шевалье, в которой останавливается возвратившийся из ссылки декабрист Петр Иванович Лабазов. Появляется в романе и сам господин Шевалье – хозяин-француз, который при первой встрече строго разговаривал с Лабазовым, а затем «в доказательство своего, ежели не презрения, то равнодушия, достал медленно свой платок, медленно развернул и медленно высморкался».
