Яснее, чем плетущуюся за матерью испуганную Сонхву, Подыль вспомнила нервно хохочущую Окхву. Несмотря на свое безумство, эта женщина была самой красивой из всех, что Подыль когда-либо видела. С тех пор как деревню облетел слух о том, что Окхва умерла, упав с обрыва, Сонхву никто больше не видел. Поговаривали, что старая Кымхва сильно намучилась с полоумной внучкой.
– Верно же? Мы надась ходили с мамой на шаманский обряд, так я ее и видела.
Когда со свадьбой Хончжу и Токсама было решено, госпожа Ан пошла к Кымхве за шаманским обрядом об упокоении души первого мужа своей дочери.
– Она тут живет? Работает в вашем доме? – спросила Подыль.
– Нет. Сонхва тож поедет невестой в Пхова.
От такого ответа ачжимэ обе девушки подпрыгнули на месте.
– Что? Ужель есть мужчина, который возьмет ее в жены? – не поверила Подыль словам женщины.
С недавнего времени граница между янбанами и простым народом постепенно стиралась, но о том, чтобы приблизить положение шаманов или мясников к обычным людям, не было и речи. Поседевший старый мясник Тонбук, живший в отдельно стоящем доме, должен был быть почтительным со всеми и кланяться даже местным младенцам. И шаманка Кымхва, которая давно отметила свое шести- и семидесятилетие, – тоже.
Подыль пришла в голову мысль, которую она подавила в себе, когда Хончжу тоже удалось стать невестой по фотографии. Если в такое замужество берут и вдов, и шаманских дочерей, то иллюзии, которые она лелеяла все это время, разрушились. Ведь раз в такой брак может вступить любой, то, значит, Пхова – это рай, в котором может оказаться каждый.
– Видать, существует. Она симпатичная, поэтому свадьбу только вот утрясли, – с улыбкой ответила ачжимэ.
– У него глаз нету, что ль? Где ж она симпатичная? – надула губы Хончжу.
– Дык откудова она вообще узнала о Пхова?! – не сумев сдержать обиды, воскликнула Подыль.
– Шаманка Кымхва прослышала о такой свадьбе от госпожи Ан, взяла Сонхву и пришла ко мне. Она просила отправить внучку подальше от Чосона, чтобы та жила в другом мире, не в таком, где жили ее бабушка и мать.
– Ах, вот почему она все так расспрашивала, у нее был тайный план! – вспомнила Хончжу.
– Сонхва в таком же положении, что и вы. Какая семья возьмет в невестки шаманскую внучку, у которой неизвестно кто даже отец? Ей либо в шаманки по стопам бабушки идти, либо продаться в кисэн[12], – вздохнула ачжимэ.
Подыль не знала, насколько схоже положение уже побывавшей замужем Хончжу с Сонхвой, но сравнение ее самой с внучкой шаманки ей было неприятно. Словно прочитав мысли девушки, ачжимэ сказала:
