&
Кэт проследила, чтобы в церкви занять место рядом с Грейс, и во время службы уделяла девочке как можно больше внимания: показала ей, какие читаются строки в книге псалмов в тот или иной момент, и улыбнулась, когда увидела, что она во время проповеди рассматривает медальон.
Харолд читал тот же стих, что и всегда на похоронах: о пастыре Иисусе (он и заботу и наставление собственной семьи и друзей считал своим долгом и выполнял его в том же ключе), – но произносил он эти строки с большим энтузиазмом. Скорее всего, священник надеялся таким образом привлечь хотя бы пару душ и направить их на путь спасения. Думаю, тем не менее, что шансы на это у него были невелики.
Так провожали в последний путь всех: методистов и баптистов, конгреционалистов и спиритуалистов. Именно вид с Пендл Хилл на долину Риббл вызвал в воображении идею о том, как великий народ пойдет за Джорджем Фоксом и его квакерами. Но эти серьезные люди в треуголках и сюртуках никогда не имели большого влияния, и уж тем более в Эндландс. Тем не менее они приходили, эти чужаки, и, оказавшись здесь, обретали Бога, как это было с Натаниелем Арнклиффом.
Архитектор по профессии, он участвовал в сооружении множества прядильных производств, благодаря чему торговцы шерстью из Йоркшира сделали себе огромные состояния. Сам Арнклифф был человеком отнюдь не бедным, но в душе не чувствовал себя богаче, чем в те времена, когда он бродил по болотам вокруг родного Галифакса. Он родился в семье набожных католиков. Его двое братьев были иезуитскими священниками в колледже Риббл. Каждую субботу он с женой и детьми ходил к утренней мессе причаститься Тела и Крови Христовых. По идее, в этот день он должен был не делать ничего, кроме как размышлять о таинстве Отца, Сына и Духа Святого, но Арнклифф всегда обосновывал свои субботние прогулки в одиночестве, представляя их как псалмы. В каждой прогулке он видел возможность вознести хвалу Господу или попытаться разрешить какую-нибудь духовную задачу. Почему, Господи, это так? Что есть человек?
Арнклифф вел записи. Все его дневники хранились в Браунли Холле – десяток зеленых кожаных тетрадок размером с колоду карт, которые легко можно было спрятать от непогоды в складках одежды. С дотошностью судебного эксперта он описывал дома и достопримечательности деревень и хуторов, через которые проходил, иллюстрируя свои записи рисунками родников и старых деревьев, птиц, ручьев, полевых цветов и облаков. И всегда он шел в западном направлении, подчиняясь желанию дойти в конце концов до края земли.
