– Спасибо, – сказала Грейс.
– Не слишком-то ты заслуживаешь этого, – не унималась Лиз, но Анжела одернула ее.
– Он пустой, – сказала Кэт, когда Грейс раскрыла медальон. – Так что ты можешь положить внутрь что-нибудь особенное.
– Тетя Кэтрин просто прелесть, а? – сказала Лорел.
Не отрывая глаз от подарка, Грейс, кивнула.
– Ты могла бы получше выразить свою благодарность, – продолжала цепляться к дочери Лиз.
– Она же сказала «спасибо», правильно? – сказала Анжела.
– Ты посмотри на ее физиономию, – огрызнулась Лиз. – Самая настоящая мегера.
– У меня и для вас есть кое-что, Том, – торопливо продолжала Кэт, пока спор не перешел в горячую фазу. – От мамы и папы.
Отец положил самокрутку в пепельницу и взял у нее открытку.
– Боюсь, там либо голуби, либо закат, либо – в данном случае – и то и другое, – сказала Кэт.
– О, с их стороны очень любезно прислать открытку, милая, – сказал Отец.
– Дай посмотреть, – попросила Лорел.
Отец передал открытку, и она прочитала текст, написанный преподобным отцом.
– Там очень красивые строчки, – сказала Лорел, передавая открытку Лиз. – «Возведу я очи горе». Именно так, как подобает случаю!
– Тут говорится, что они рады будут принять те-бяв любое время у себя дома, Том, – сказал Лиз. – Побрившись, ты заслужишь обед. У вас это ведь принято обедать днем, правда, миссис Пентекост, пока все мы вкалываем?
– Брось, – вмешался Билл. – Она не задирает нос, ведь так, милая? Джон не женился бы на ней, если бы было по-другому.
– Я точно помню, что ты изучал латынь в школе, – съехидничала Лиз.
– Он изучал латынь потому, что у него есть мозги, – возразила Анжела, – а не потому, что он выпендривался.
– Ага, а ты видела, где он работает? – продолжала гнуть свою линию Лиз. – Мистер Пентекост теперь вращается в высоких кругах.
– У твоего отца большой дом? – задала вопрос Анжела.
– Нет, не очень, – ответила Кэт, хотя на самом деле дом был большой. Массивное строение в викторианском стиле, отделенное от церкви длинной стриженой полосой газона, где летними вечерами в ивах истошно орали дрозды.
– У вас с ним все нормально? – поинтересовалась Лорел. – Вы же не венчались в церкви.
– Да, что ваш папа говорит на этот счет? – присоединилась Лиз.
О, папа Кэт был современный человек. Это святая Барбара-страдалица считала, что христианский мир рухнет, оттого что Кэт произнесла свои обеты перед государственным служащим. А преподобный отец знал, что в этом мире для молодежи уготовано множество приманок. Знал, что ходить в церковь теперь совсем не модно, что каждое новое поколение со все большей вероятностью приходит к Иисусу, плутая по лабиринту проблем, а не поднимаясь по лестнице жизни наверх. Не стоило волноваться о том, что думала Барбара. Она не может понять всей сложности духовного пути так глубоко, как он. Опыт пяти лет работы с подростками вечерами по пятницам кое-чего стоит, сами понимаете.
