Писатель Уильям Стайрон, переживший депрессию и бывший на грани самоубийства, отмечал: «Из множества ужасных проявлений болезни, физических и психологических, чувство ненависти к себе или, не так категорично, крушение чувства самоуважения – один из наиболее распространенных симптомов…»>[12]. Некто описывает свое отчаянное состояние: «Вы в глубокой черной дыре, но вместо того, чтобы бороться, чтобы вылезти, хотите спуститься на самое дно»>[13].
Уильям Джеймс, долгие годы боровшийся с депрессией, сдался в поисках адекватного изображения душевной боли: «Это действенная и активная боль, сорт психической невралгии, совершенно неизвестный нормальному существованию» (цит. по книге У. Стайрона).
Но сам Стайрон все же пытается передать словами то, что здоровому человеку невозможно себе представить: «…Такая непостижимость обычно происходила не из-за отсутствия симпатии, но из-за коренной неспособности здоровых людей представить форму пытки, чуждую повседневному опыту. Для меня эта боль наиболее тесно связана с чувством, когда тонешь или задыхаешься, но даже эти образы не точны».
Американская поэтесса Сильвия Платт: «Я боролась и борюсь с депрессией… Я переполнена отчаянием, почти истерией, как будто меня душат. Как будто огромная мощная сова сидит на моей груди, а ее когти вцепились и сжимают мое сердце»>[14].
Благополучный обыватель обычно не понимает состояние людей, решившихся на самоубийство при депрессии. Уильяма Стайрона неприятно удивило, как публика отреагировала на смерть в мирное время Примо Леви, итальянского писателя, пережившего Освенцим. Многие недоумевали, как мог человек, мужеством и стойкостью которого безмерно восхищались, вдруг обнаружить такую слабость характера!
Между тем, по статистике, депрессия может случиться с каждым. Уильям Стайрон: «Нет никакого сомнения, что депрессия в своей экстремальной форме – это сумасшествие. Это сумасшествие является результатом отклонившегося от нормы биохимического процесса. […] Иногда, хотя и не очень часто, такое больное сознание будет склоняться к насильственным действиям в отношении других. Но, так как у людей с депрессией сознание большей частью обращено на них самих, эти люди становятся опасны только для себя. Безумие депрессии, вообще говоря, противоположно насилию. Это буря, но буря во мраке».
Стайрон сравнивает ощущение больного депрессией с состоянием человека, запертого в перегретой комнате. «И так как нет ни дуновения в этом котле, нет выхода из этого однородного тюремного заключения, вполне естественно, что жертва начинает думать все время о забвении». По свидетельству большинства пытавшихся покончить с собой: «
