– Это кровь? – воскликнула я в ужасе.
Гельмут отмахнулся и жестом велел мне сесть. Я не подчинилась и ворвалась в фургон, в его святая святых. Первое, что я увидела: около маленькой раковины стоял кислородный дыхательный аппарат. Я открыла краник и обрадовалась, что из него потекла вода. Я взяла стакан с хорошо укрепленной полки над раковиной, налила воды и, захватив рулон полотенец, снова выбежала на улицу. У Гельмута посинели губы, и он был очень бледен. Я протянула ему стакан с водой и бумажное полотенце, а лающий кашель стал переходить в скребущие хрипы. Он не мог дышать, и я почувствовала, как внутри меня нарастает паника, которая сейчас парализует меня, и тогда я буду не способна что-либо сделать. Надо было действовать немедленно, сейчас.
Я снова вскочила в фургон и обследовала кислородный аппарат. Нашла, где он включается, и нажала кнопку, но ничего не произошло: похоже, батарейка села. Паника охватывала меня, я старалась справиться со своими дрожащими руками, обернулась и увидела Гельмута обмякшим на ступеньке трейлера. Краем глаза я заметила и Джуди, которая не могла определиться: бежать к хозяину или схватить курицу, оставшуюся без присмотра. Слава богу, она остановилась на первом, и теперь лизала лицо Гельмуту, у которого уже не было сил сопротивляться. Кашель почти прекратился, но его дыхание превратилось в череду глухих хрипов. Было ясно, что задавать вопросы бессмысленно: ему не хватит дыхания, чтобы ответить.
Я лихорадочно крутила аппарат туда-сюда и наконец нашла штекер для подключения. В задней части фургона, у кровати с голубым бельем в цветочек увидела трансформатор. Включила его, и он монотонно загудел, я тут же воткнула штекер кислородного аппарата в гнездо. Волна облегчения окатила меня: прибор заработал. Чтобы хватило длины провода, я пододвинула трансформатор ближе к Гельмуту. Он склонился еще ниже к полу, и голова находилась на уровне верхней ступеньки. Я присела сзади него, и он приклонил голову к моему колену. Я приподняла его подбородок и вставила кислородную трубку ему в нос.
– Дышим медленно и спокойно, хорошо? – сказала я.
Гельмут слабо поднял руку – в знак того, что он понял. Через некоторое время он действительно стал дышать ритмичнее и глубже. Несколько минут спустя – десять минут или сто, я совсем потеряла чувство времени – он немного выпрямился. Я спустилась из фургона и села перед ним на землю.
Синева с губ ушла, но брызги крови остались.
