– Что вы делаете?
– Курица ранена.
– И что?
– Ну, мы же не можем оставить ее просто на дороге. Было бы хорошо остановиться где-нибудь на стоянке, чтобы я наложила ей шину. К тому же она явно голодная, и пить, наверное, хочет.
Трейлер все еще стоял посреди дороги.
– Вы с ума сошли. Мы не можем взять курицу с собой.
– У вас собака, у меня курица. Вам придется смириться.
– Моя собака – домашнее животное, у нее имя есть. Что вы сравниваете? Глупости какие!
– Я назову курицу Лутц.
– Курицы женского рода. Что, не знаете? Вы вроде биолог. Это же не петух.
– Ну и что?
– Вы не можете назвать курицу Лутц.
– Если я могу ночью залезть на кладбище и помогать вам выкапывать покойницу, то уж, наверное, я могу назвать курицу Лутц.
Гельмут уставился на меня, вена у него на шее тревожно пульсировала, он так вцепился в руль, что казалось, он сейчас выдернет его из консоли и ударит меня им по голове. Вдруг он снова затрясся в приступе кашля.
– Вы знаете хоть что-нибудь о курицах? Чем их кормить, что они едят, как шинировать ногу? – спросил он, все еще кашляя в платок, когда приступ немного отпустил… На платке, видимо, остались следы: он глянул на платок, поморщился и быстро убрал его в карман.
– Не-а, – ответила я правду.
– Отлично!
– Ну что? Поехали?
Я захлопнула дверь, стараясь держать курицу так, чтобы она успокоилась. Машина тронулась, сзади слышалось, как Джуди тихонько заскулила.
– В моем детстве мы держали куриц, – сказал Гельмут.
– Тогда сможете мне помочь! Здорово! У вас свое хозяйство было? Я имею в виду, у родителей?
Гельмут еще раз кашлянул, откашлялся и начал рассказывать.
Родился он в горной деревушке, куда мы как раз ехали. Дом родителей находился на отшибе – метрах в двухстах от самой деревни. Одной стороной дом примыкал к крутому склону, выступая в горный ландшафт как нос корабля, будто рассекая бушующие волны. А другая сторона смотрела на деревню. У них был небольшой хлев с курами и козами, парочка овощных грядок, одно время как будто и корова была, но она однажды переоценила свои способности к скалолазанию.
Детей росло четверо, Гельмут был второй по старшинству. Отец был ремесленником, ему приходилось много странствовать по округе. Мама занималась хозяйством, имея еще небольшой приработок от торговли яйцами и курами.
– Самое страшное было, когда случилось несчастье с младшей сестрой – единственной девочкой среди нас мальчишек. Единственная отрада в жизни нашей матери среди вечных драк и грубых шуток, – рассказывал он.
