– А что вы там, вообще, делаете? Секретные атомные испытания?
– Да, – сухо сказал он и закрыл за собой дверь.
Я передала ему шприцы и объяснила все так, как мне это объяснял врач.
– Вы себе уколы сами будете ставить или… хотите, чтобы я?..
– Нет, справлюсь сам, не беспокойтесь, – успокоил он меня. – Один поставить сейчас, перед сном. Правильно?
– Он сказал: половину. Чтобы посмотреть, как подействует.
– Половину. Ладно. Ну, я пойду спать. Спасибо вам за то, что на себя столько хлопот взяли. Без вас я со всем этим не справился бы. Правда.
– Ничего особенного. Вы же мне тоже очень помогли: все это с моим братом. Я только сейчас поняла, что вы хотели мне тогда сказать. Что я не виновата. Иногда мне так еще кажется, но, в основном, я с этим теперь справляюсь.
Гельмут улыбнулся.
– Вот видите, – поддержал он меня, – и то, что осталось, тоже преодолеть сможете.
Он положил обе руки мне на плечи и на мгновение крепко сжал их.
– Все будет хорошо.
– Думаете?
– Конечно. Я уверен: с этого момента вы сами со всем справитесь. Вам больше не понадобится стариковская болтовня, чтобы смотреть в правильном направлении.
– Да ладно. Можете меня еще чуть-чуть поубеждать, – мне было приятно расположение, которое я уловила в его голосе.
– Вы найдете свой путь, – добавил он и погладил по голове Джуди, стоящую между нами. – Всего хорошего! – и он исчез вместе со своим кислородным аппаратом за дверью комнаты.
Мне бы это заметить.
На следующее утро я проснулась непривычно рано. Нащупав телефон, я включила дисплей: часы показывали лишь половину шестого. С чего я вдруг проснулась в такую рань? На улице было еще темно, Джуди спала у меня в ногах: видимо, ночью пробралась под одеяло осторожно, чтобы не разбудить меня. Я потерла глаза, перевернулась на другой бок и тут вдруг вспомнила его слова.
Всего хорошего!
Сон прошел моментально. Я села в кровати и задумалсь. У Гельмута были свои привычки в формулировках. Например, по утрам он говорил не «доброе утро!», а «добрый день!» Вечером он прощался словами «приятных снов!», но не говорил «всего хорошего!» У меня заколотилось сердце.
Я на ощупь включила маленький старомодный ночник на тумбочке. Встала и подошла к двери, она была лишь притворена. В коридоре я прислушалась. Ничего. Никаких странных звуков, а вернее, вообще никаких звуков.
Вообще никаких звуков.
Жужжания кислородного аппарата тоже не было слышно. Я почувствовала, как панический страх холодной скользкой змеей ползет вверх по моей спине, заставляя меня дрожать. Джуди меж тем уже стояла возле меня, всматриваясь в темноту коридора и вынюхивая что-то. Вдруг она тихонько побежала в конец коридора, перебирая лапами по деревянному полу, остановилась у двери Гельмута и поскреблась в нее.
