Книгу торопились издать быстрее, поэтому она изобилует опечатками: «найдти», «гаризонт», «острокнечные», «сравнинительно», «органичесских». Хуже, что из-за спешки к отдельным монографиям по уездам не сделали карт. Едва начинаешь их читать, сразу теряешься в бесконечных названиях ложков, речушек и деревень, не имея возможности соединить их в единую картину.
В целом Амалицкий оценил земли уезда как истощённые, а для улучшения «родимой способности» рекомендовал удобрять их торфом, мергелями и алебастром. С явным предпочтением он писал про геологию, особенно про главную породу уезда – радужные или пёстрые рухляки, то есть пески с мергелями. Название «радужные» они получили благодаря пёстрой окраске. В народе эти пласты за яркий цвет и ровное напластование прозвали нарядными или орденскими лентами[96].
Рухляки попадались по всему уезду, даже среди цветущих полей Амалицкий то и дело замечал «красные лысины пёстрых мергелей» и писал, что они «повсюду пестреют»[97].
Считалось, что ископаемые остатки в рухляках очень редки. Экспедиция знаменитого Родерика Мурчисона за сорок лет до поездки Амалицкого нашла в пёстрых рухляках Поволжья лишь одну рыбью кость и несколько раковин. Затем геолог В. Меллер тщательно промыл килограммы рухляков и собрал только крошечные угольки, приняв их за остатки древних хвощей. Другие исследователи находили то плохо сохранившиеся раковины, то куски каких-то панцирей и небольшие обломки древесины.
В палеонтологическом отношении рухляки считались пустыми, немыми. Сотрудники Докучаева в отчётах писали, что рухляки Нижегородской губернии вполне «безмолвствуют»[98].
Было несколько объяснений необычному факту.
Московский профессор Герман Адольфович Траутшольд полагал, что рухляки – следы большого моря с ядовитой водой, в которой «существование животных» было невозможным. Или, по другой его гипотезе, животные в древнем море всё же обитали, но их остатки погружались в песок, который оставался рассыпчатым, не скреплялся цементом и поэтому в нём постепенно растворились и исчезли «даже признаки окаменелостей»[99].
Из-за отсутствия окаменелостей рухляки считались геологической загадкой. Было не вполне ясно, когда они образовались: в пермском или в следующем за ним триасовом периоде. Впрочем, Докучаева эта загадка мало волновала. Спор, считать рухляки триасовыми или пермскими, не интересовал ни его, ни земство. «Всё, что относилось специально до рельэфа и геологии местности, изучалось нами на столько, на сколько это было необходимо для главной цели», – писал Докучаев в предисловиях к отчётам помощников.
