Дина нетерпеливо постукивает аккуратным носком новенькой туфельки по мраморным плитам пола, бросая короткие взгляды в сторону. Там, возле двери в столовую, скрестив на груди руки, прислонившись спиной к стене и поглядывая на Дину со снисходительной улыбкой, стоит он. Дина чувствует, как начинают пылать щеки.
От накатывающих волнами воспоминаний разболелась голова. Дине показалось, что она сейчас лопнет, что там недостаточно места для всего, что уже вернулось, и того, что оставалось забытым. Кусочки памяти мало что проясняли, только порождали новые и новые вопросы.
– Я фамилию свою вспомнила, – тихо сообщила она Алексу.
Перед глазами все еще стояла фигура незнакомца. Высокий, очень симпатичный, с восточным разрезом глаз. Похож на киноактера или супермодель. С этим парнем ее определенно что-то связывало.
– Надо в канцелярию заглянуть: может, там личное дело есть? Или что-то вроде того? – Алекс не заметил ее задумчивости. – Где она может быть?
– Не уверена… Может, на втором этаже?
Тишина угнетала. Дина напряженно прислушивалась и, казалось, вязла в отсутствии звуков, словно мошка, попавшая в банку с медом. Они поднялись по широкой лестнице, истоптанной сотнями ног, и практически сразу наткнулись на дверь с табличкой «Канцелярия». Алекс вошел внутрь, а Дина остановилась на пороге. Ее взгляд притянула пальма. Та самая, с длинными подсохшими листьями.
– Я сейчас, – пробормотала она Алексу, который копался в широком выдвижном ящике металлического канцелярского шкафа.
– Далеко не уходи, – оглянулся тот и продолжил вытряхивать папки из железной пасти шкафа.
В центральной стене большого вестибюля была только одна двустворчатая дверь. Актовый зал. По обе стороны от нее висели нарядные стенды и чьи-то портреты в одинаковых рамках.
Дина, словно загипнотизированная, потянулась к этой двери, будто за ней скрывались ответы на все вопросы. Ступила в расплывчатый прямоугольник света, аккуратно вычерченный на полу слабым солнечным лучом из холла, и попыталась включить освещение. Оно не работало, но рука нашарила в стороне еще один выключатель, и тот оживил тускло-красные колпачки дежурных ламп вдоль стен. Получились неприятные, немного зловещие багровые сумерки, но какой-никакой, а свет все-таки был. Дина вздохнула и быстро пробежала по проходу до сцены – невысокого помоста с темными полотнищами занавеса по бокам и густо-розовым в таком освещении белым концертным роялем в центре.
Воспоминание застало ее врасплох, прервав дыхание. Дина покачнулась, слепо глядя в никуда, и навалилась на рояль.
