Летом 2018 года я поехал с Рашадом на поезде по английским городкам, в которых он вырос и где теперь проповедовал. По дороге, пока мы проезжали мимо полей, причудливо поделенных так же, как во времена моего детства, Рашад рассказывал, как обучал молодых сторонников «Хизб», вербуя у них на глазах незнакомых пассажиров в поездах. Как-то раз на пути в Дарем он увидел женщину, читавшую в газете трагическую историю о том, как 10-летний мальчик убил своего брата-младенца, ради забавы засунув его в стиральную машину и включив ее.
Рашад подсел к женщине и спросил, что она думает об этой статье. Женщина сказала, что история ее возмутила. Она винила во всем родителей: тем вечером они отправились в паб, оставив детей одних. Его собеседница была медсестрой и каждый день видела, как нарциссизм, безответственность и небрежность одних людей причиняют вред другим.
Рашад нашел, за что зацепиться. Он спросил женщину, считает ли она такое поведение неизбежным для либерального, светского общества, в котором людей призывают думать лишь о своей личной выгоде и удовольствиях. По его мнению, миру нужно общество, в котором все экономические и социальные законы поощряли бы заботу друг о друге, а люди бы понимали, что добрые дела не остаются без награды.
Женщина кивнула в знак согласия.
В заключение Рашад предположил, что его мысль может показаться слишком необычной, но не думала ли она, что исламское государство может стать примером именно такого общества?..
Вскоре Рашад и его ученики сошли с поезда, и мы никогда не узнаем, что подумала медсестра о его словах. Но суть аргументов вербовщика была ясна: о чем бы ни задумывался объект вербовки, ваша цель состоит в том, чтобы связать его мысли с потребностью в создании исламского государства.
В Бирмингеме мы с Рашадом гуляли по улицам, среди красных домиков под низким небом. Картину оживляли уличные продавцы фруктов, сандалий, халяльных бургеров, суданские супермаркеты, торговавшие пестрыми шалями, граффити на стенах с призывами вернуть «Свободу Палестине», сомалийские лавки, где продавались никабы. Но больше всего меня поразили книжные магазины. Я насчитал на коротком отрезке улицы как минимум три больших магазина, на их полках длинными рядами стояли священные тексты в твердых обложках и комментарии к ним, а рядом с ними — дешевые карманные издания от «Полигамии» до «Тихого мастерства Бога», «Джихада, ислама и кармы» и «Запрета гомосексуализма». Все эти книги печатались при поддержке различных исламистских движений и стран, и все они боролись за умы британских мусульман. В какой-то момент Рашад завернул к складу, где нас встретил бородатый мужчина с ключом и отвез на техническом лифте на этаж, уставленный книгами; целые улицы и переулки из книжных стопок, корешки которых светились золотой арабской вязью. Порывшись в них, Рашад радостно воскликнул: «Наконец-то я ее нашел! Аль-Газали, „99 прекрасных имен Аллаха!»
