Мы встретились в Стамбуле, а после в Амстердаме, чтобы провести интервью, которые я затем использовал в этой книге. Халед хочет делать фильмы о районах Сирии, все еще свободных от Асада и радикальных исламистов. Факты не спасли Алеппо; возможно, истории сработают лучше? Сейчас Халеду чуть за двадцать, но он пытается сохранить воспоминания о своей родине на камеру, пока то, что сохранилось, не исчезло — от постоянных бомбардировок или потока дезинформации. «Они говорят, что мы все — террористы. Я должен показать миру, как мы выглядим на самом деле».
Поначалу Мэри Ана не относилась серьезно к дезинформации о Сирии. Но при внимательном изучении стала замечать ее следы практически везде. Когда она начала просматривать ролики о «Белых касках» на ютубе, то обнаружила кучу материалов, в которых утверждалось, что они то ли террористы, то ли актеры, разыгрывающие спектакли на камеру, то ли агенты британской секретной службы под прикрытием, то ли вообще не существуют… Мэри Ана опасалась, что эти россказни — лишь часть массовой кампании, призванной стереть из памяти людей то, что на самом деле произошло в стране (34).
И здесь она столкнулась с главным парадоксом сирийской бойни. Во всех других исторических примерах преступлений против человечества, которые ей удалось изучить, всегда возникало подобие оправдания — якобы мир не знал о происходившем. Холокост? Мы не знали (или притворялись, что не знали). Жестокое убийство боснийских мусульман сербами в Сребренице? Это произошло так неожиданно, что никто не успел среагировать. Геноцид в Руанде? Политики заявляли, что не знали масштабов происходившего. А что теперь? Теперь все всегда обо всем знают. Есть масса видеоматериалов, фотографий и свидетельских показаний, данных научного анализа, SMS, терабайты свидетельств и примеров военных преступлений, распространяемые в режиме реального времени в социальных сетях с открытым для всех доступом. Однако реакция оказывается обратно пропорциональна количеству свидетельств.
Но если все знают обо всем и ничего не делают, ничего не чувствуют, если правда о произошедшем не всегда замыкается на том, что Мэри Ана называет «душой истории», к чему это может привести? К тому, что можно совершать массовые убийства и никто не почешется? Неужели на нашей планете возникли «черные дыры», где не работают никакие законы?
Посмотрите вокруг: эти черные дыры появляются буквально повсюду. «Возможно, за это должен нести ответственность весь мир, потому что мир — опасное место», — заявил президент США в конце 2018 года в ответ на многочисленные свидетельства того, что его союзник, наследный принц Саудовской Аравии, приказал убить журналиста на территории консульства страны в Турции. Эта фраза президента четко выражает позицию, согласно которой никакой объем доказательств не повлечет за собой ответственность (35). Когда мы видим, как на Ближнем Востоке гибнут мирные жители (из-за действий Саудовской Аравии, США, Ирака, Израиля или Ирана) (36), (37), как социальные сети подпитывают этнические чистки и жестокие расправы в Бирме и на Шри-Ланке (38), как организуется подстрекательская деятельность — в режиме онлайн, со всемирными доступом, — нам сложно не заметить, как худшие страхи Мэри Аны становятся явью. Сначала свою роль играет дезинформация, а затем мы находим себе оправдание для того, чтобы соскочить с крючка: «Мы бездействовали, потому что боты запудрили нам мозги».
