- Нет, Фирс, - прервал его Леандр, - Не позволю.
- Но, милорд… Армия Халифата заметно больше, чем мы ожидали. Если мы и дальше будем позволять им закрепиться на Полуострове, мы можем проиграть войну.
- Я знаю, Фирс, - поморщился Герцог, - Но сейчас нам остается придерживаться плана. Никаких дополнительных сил. Более того…
Его взгляд стал жестким и решительным даже по его меркам. Подданные должны были верить, что он не сомневается в своем решении, даже если убедить в этом самого себя он был неспособен.
- Я хочу, чтобы ты передал гарнизонам на границах с Миссеной. НИКТО не должен пройти через них до специального распоряжения. Ни внутрь. Ни наружу. Никто. Пусть стреляют на поражение, кто бы это ни был. Будь это даже я сам.
- Будет исполнено, милорд, - вздохнул Фирс, даже не пытаясь спрятать свое неодобрение.
Он не понимал. Не понимал, как тяжело далось Герцогу это решение. Но от него и не требовалось это понимать. Герцог Леандр Идаволльский не желал, чтобы его люди понимали его. Не желал, чтобы они одобряли его. Не желал, чтобы они ему сочувствовали. Ему нужно было лишь одно.
Чтобы они подчинялись. Чтобы были оружием в его руках. Оружием, которым он нанесет тот удар, что не мог решиться нанести последние две недели.
Глава 3. Апокалипсис сегодня
- Открыть ворота!
Зарокотал, заскрипел ворот, приводящий в движение защитные механизмы замка Миссена-Клив. Опустился подъемный мост, позволяя гарнизону Миссена-Лиман и подкреплению сэра Корбейна въехать в замок. И несмотря на то, что силы Халифата они опережали не меньше, чем на сутки, солдаты поспешили воспользоваться этой возможностью.
После того, как Элиас подорвал пушки, черные еще нагнали беглецов в нескольких милях от города. Тогда им и пришел на помощь Корбейн со своими конниками. Воины Халифата отступили обратно в захваченный город.
Вот только по факту это значило, что у них появился плацдарм на Полуострове. Даже не будучи военным стратегом, Лана понимала, что скоро в Миссена-Лиман прибудет новая партия свежих сил.
И тогда им несдобровать.
- Потери? – сходу осведомился Тэрл.
Хоть его и не было на поле боя, чувствовалось, что он тоже вел свою войну. Под глазами воина залегли глубокие тени. Бесконечные отчеты, разведданные, выстраивание стратегий напрягали его явно гораздо сильнее, чем звон клинков и грохот снарядов.
А тут еще это покушение на маркиза… Умом Лана понимала, что если бы оно повторилось, им бы уже сообщили. И все же сердце ее воспряло, когда она увидела Амброуса живым и невредимым.
