) с самодостаточной экономикой, развитой промышленностью и мощным торговым флотом. Прошло сорок лет – и, несмотря на так называемую «помощь ЕС», все это куда-то подевалось: флот исчез, сельское хозяйство и промышленность разорены, осталась только туристическая индустрия для недорого удовлетворения потребностей бюргеров среднего достатка.
На самом деле ничего удивительного. Былое греческое благополучие (и не только оно) сконцентрировалось в Германии, чья экономика, будто на дрожжах, поднималась на дешевых русских энергоносителях и притоке капиталов со всей Европы. А теперь уже немецкое благополучие потребовалось американцам для того, чтобы залатать собственные дыры. Но просто так капиталы из страны в страну не перетекают. Надо либо у себя создать наилучшие условия для ведения бизнеса, либо испортить деловой климат у соседа – и война тут наилучшее решение. Деньги, любящие тишину, больше всего пугаются грома пушек. Это понятно, но она ничего не может с этим сделать, как не могли ничего предпринять и предотвратить те греческие политики, которые понимали, что Европа вообще и Германия в частности обворовывают их страну.
Ангела налила себе еще стопку и сразу выпила, привычно отметив, что «третья хорошо пошла». Обычно после такой дозы ей вспоминалась ее молодость, когда она испытывала большой интерес к Советскому Союзу, можно сказать, любила эту страну. Она старательно изучала русский язык, читала русскую литературу. Тогда ей хотелось постичь и разгадать пресловутую «русскую душу», и в какие-то моменты она даже думала, что это ей удалось…
В 1974 году двадцатилетняя Ангела (тогда она еще носила девичью фамилию Каснер) впервые посетила Россию в составе делегации по молодежному обмену. Фрау Меркель никогда ни с кем не говорила об этом, но воспоминания о той поездке всегда жили в ее памяти. Это было ее личное, сокровенное; если бы она рассказала об этом хоть кому-то, даже без подробностей, то все, что она хранила в своей памяти как драгоценность – все эти женские тайны, пикантные секреты – обесценились бы и превратились в гниль, труху, в пошлость и стыд. И поэтому фрау Меркель молчала. И запрещала самой себе об этом вспоминать. Но под воздействием русской водки картины давно минувших дней вставали перед ней ярко и живо, и воспоминания эти даровали странное, какое-то извращенное удовольствие…
Обучение она проходила в русском городе Донецке. Ей даже и в голову тогда не пришло бы задуматься о том, что Донецк – на самом деле украинский город. Весь мир в то время считал Советский Союз одной большой Россией.
