Потом знающие люди объяснили, откуда брала начало вся эта тевтонская ярость. В кармане у каждого солдата в сером мундире нашлись пузырьки с белыми таблетками[12]. Одна такая таблетка на несколько часов превращает человека в неистового берсерка – неутомимого и не ведающего страха смерти. Как мне сказали, обратная сторона такой химической храбрости – превращение здоровых взрослых мужчин в неизлечимо больных инвалидов-наркоманов, поэтому никто, кроме поклонников безумного германского фюрера, таких препаратов не разрабатывает. Видимо, эту дрянь пустили в дело, потому что Адольф понял, что ему в любом случае предстоит умереть, и решил утянуть за собой в могилу весь свой народ.
Запах чего-то запредельно мерзкого буквально витает над Европой. Большинство поляков ненавидит германцев, но я отношусь к ним гораздо спокойнее, ибо во времена Российской империи среди моих сослуживцев было немало офицеров, носивших дворянскую приставку «фон» перед фамилией. Поэтому мне хочется верить, что этот народ не проклят окончательно, и его преклонение перед Адольфом – не более, чем сиюминутное помешательство. Впрочем, и мы, поляки, тоже бываем не лучше германцев, только наша ненависть более бессистемна, а стремление к порядку заменено самолюбованием.
С той поры, когда закончилось сражение за Варшаву, прошел почти месяц, и, так как перемирия для уборки погибших совершенно не в правилах этой войны, смертное поле перед нашими позициями смердело самым отвратительным скотомогильником. Впрочем, нашу штурмовую бригаду почти сразу отвели в тыл, где выдали нам отобранных по кондициям новобранцев, которым предстояло заменить погибших солдат. И весь этот месяц мы были заняты тем, что на своем примере учили новичков тому, что должен делать настоящий мужчина, находясь по ту или другую сторону от мушки. Наших погибших товарищей новое пополнение, конечно, не заменит, но драться против германца с нами в одном строю оно будет с той же яростью, как и те, кого мы уже потеряли на этой войне. Вечная слава героям, павшим за свободу Польши, и такая же долгая память…
И вот стрелки на часах показывают пять утра… За спиной у нас взревела артиллерия. Частый грохот крупнокалиберных гаубиц прорезается скрежещущим воем «сталинских оргАнов», мечущих в посветлевшее небо яростные комья огня. Вроде германские солдаты во вражеских окопах присутствуют в самых незначительных количествах, но тридцать минут артподготовки должны быть обязательно, а иначе даже несколько грамотно расположенных пулеметов могут натворить неисчислимых бед. Так что били орудия на совесть, стремясь разрушить вражеские позиции и обратить там в прах все живое.
