— Юля? Что у тебя случилось? — Быстро стряхнув пальто, мама надела его на девочку.
— Не у меня случилось… — и Юля что-то прошептала.
— Сейчас разберёмся с больным. Только ты не плачь, ладно? — обняла её мама.
К удивлению Иринки, больным оказался чёрный, с белой грудкой и пушистым чёрным хвостом котёнок.
— Мурзик, Мурзик, — грустно позвала его Юля.
Поднялся котёнок с коврика, а переднюю лапу под себя так и подбирает.
— Мурзик сегодня спрыгнул с балкона и теперь на эту лапку встать не может.
— С балкона? Со второго этажа спрыгнул? Без парашюта? Ну и смельчак!
Медсестра погладила котёнка по чёрной блестящей спине, лапу осторожно потрогала.
— Мр-рр-р, — заворчал Мурзик.
— Он не умрёт? — спросила Юля.
— Нет, не умрёт. Твой котёнок ушиб лапу, и можно её вылечить. Ира, достань-ка из моей сумки бинт.
Мурзик хотел вырваться из маминых рук, даже за палец её укусил. Тут Иринка подоспела, и больного уложили на коврик. Теперь он не сопротивлялся, только хвостом по полу ударял.
— Потерпи, потерпи чуть-чуть, — приговаривала Иринка, поглаживая котёнка по голове.
— Юля, я к вам завтра зайду, — сказала мама, закончив перевязку, — так и быть, полечу Мурзика.
— А мы ещё только встали, — растерянно произнесла женщина с торчащими на голове кудряшками. Она приглаживала их, а кудряшки, как пружинки, тут же поднимались вверх.
Мама заглянула в комнату и позвала:
— Рома, ты где?.. С добрым утром!
— Гы, кы! — донеслось в ответ.
— Всё лежишь, дружок!
— Он такой спокойный, Людмила Ивановна. То спит, то с погремушечками играет.
— И не садится ещё?
— Сядет, когда время придёт. Так ведь говорят. Угощайся, девочка, — предложила она Иринке конфеты, — как тебя зовут? Ах, Ира! Возьми, не стесняйся. Рома пока конфеты не ест.
Женщина всё говорила и говорила то о конфетах, то о домашних делах, а мама подошла к Роме и взяла его на руки. Мальчик сидел согнувшись, невольно склоняя голову на мамино плечо. В жёлтых, с пушистыми ворсинками ползунках, Рома походил на птенца, какого видела Иринка однажды: слабого, беззащитного.
— Хороший ты у нас мальчик, — сказала мама. — Одно плохо: болеешь часто, слабеньким растешь. А зарядку по утрам делаете? — спросила она женщину.
— Некогда всё.
— Это совсем недолго. Вот смотрите: сначала делаем массаж.
И мамины руки легко, словно летая в воздухе, стали гладить Ромины ножки, потом рисовать на них маленькие круги и вот уже спинку поглаживают.
Рома лежал спокойно, словно прислушиваясь к маминым рукам, а уж Иринка-то знала, какие они ласковые. Рома с помощью этих ласковых рук быстро двигал ногами, переворачивался на спину и живот. Захотела мама, чтобы мальчик до игрушки дополз. Ладонь к его пяткам подставила. Но Ромины ножки подогнулись, и он беспомощно ткнулся носом в кушетку. Иринка ахнула, женщина бросилась поднимать сына.
