— Сэр Вик, «Церковь» стояла в стороне и наблюдала, как «Группа Четырёх» планировала убийство всего моего королевства. «Церковь» позволила управлять собой таким людям, как Жаспер Клинтан. «Церковь» стала истинным слугой тьмы в этом мире, и где-то глубоко внутри, всё её духовенство должно это знать. Ну, как мы знаем это. В отличие от «Церкви», мы будем казнить только виновных, и в отличие от Инквизиции, мы отказываемся пытать во имя Бога, силой вырывая признания у невинных. Но виновных мы будем казнить, начиная отсюда. Начиная с этого момента.
Лакир начал говорить что-то ещё, но затем закрыл рот.
«Он не собирается менять своё мнение», — подумал дельфиракец. — «Не больше, чем я, если бы я получил приказ моего короля. И», — неохотно признал он, — «не то, чтобы Мать-Церковь уже не объявила себя врагом Черис. И он не ошибается насчёт вины этих людей».
Спазм чего-то очень похожего на ужас пронзил Лакира вслед за этой последней мыслью, но он не мог не думать об этом. Она эхом отозвалась где-то глубоко внутри него, резонируя с его собственным гневом, его собственным отвращением, когда Грейвир и его товарищи-шуляриты превратили то, что должно — могло — было быть бескровной конфискацией черисийских торговцев здесь, в Фирейде, в кровавую бойню.
«Возможно», — сказал тоненький голосок в затенённом безмолвии его сердца, — «действительно пришло время привлечь к ответственности тех, кто совершает убийства во имя Церкви».
Это была самая страшная мысль из всех, ибо она была чревата ужасными последствиями других мыслей, других решений, маячивших не только перед сэром Виком Лакиром, но и перед каждым живущим на свете мужчиной и женщиной. Когда он увидел, как петли были надеты на шеи сопротивляющихся людей, стоящих на верхней палубе КЕВ «Разрушитель», он понял, что видит семя, из которого могут прорасти все остальные мысли и решения. Эти казни были объявлением о том, что люди будут отвечать, как люди за свои действия, что тем, кто призывал к убийству, кто пытал и сжигал во «имя Бога», больше не будет позволено скрываться за своим статусом священника. Это и была настоящая латная перчатка, которую Черисийская Империя решила бросить к ногам Церкви Господа Ожидающего.
Последняя петля обвилась вокруг шеи последнего осуждённого и затянулась. Двое священников на палубе «Разрушителя» отчаянно метались из стороны в сторону, словно надеялись каким-то образом освободиться от своих грубых пеньковых удавок, и потребовалось по паре морских пехотинцев на каждого, чтобы удержать их на ногах, когда барабаны издали последний громовой рёв и наконец смолкли.
