Карельская тропка | страница 53
Летом и осенью свинухами у нас почему-то брезговали, но сейчас, по первому морозу, было необыкновенно приятно перебрать оттаявшие грибы, почистить, а потом затопить печку, погреться у печного огня самому и почувствовать в тепле дома оживший запах гриба — запах леса, опавшего листа и последней осенней травы…
С этими морожеными грибами и оканчивалась совсем моя грибная пора, оканчивалась до следующего лета, до первых грибных дождей, до первых нетерпеливых грибов подберезовиков, для которых еще с начала лета припасу я новую корзинку, плетенную из легких сосновых драночек…
ШАЛЫЙ МЕДВЕДЬ
Я жил в деревушке уже несколько дней, но в лесу еще не был, будто тянул, откладывал встречу. Куда пойти первый раз, я уже знал. Еще по зиме заглядывал я в эти места и ловил рыбу на Долгой ламбе. К этому лесному озерку и решил отправиться прежде всего. Тропу на Долгую ламбу я отыскал и вступил в незнакомый пока еще мне лес.
Незнакомый лес — всегда неизвестность, а первая дорога по такому лесу — всегда ожидание встречи. Зимняя тропа мне почти не запомнилась, да и сама зимняя дорога по лесу другая, она проще, видней и тише. На зимней лесной дороге никогда не испытываешь чувства, что вот сейчас за этим кустом может вскинуться с тропы большая птица, там, чуть дальше, у сырого ложка, может стоять лось… В зимнем лесу птиц почти не остается, а о любом звере узнаешь в эту пору заранее по следу. Нет зимой и густых кустов у тропы — лежат вместо них белыми шапками холодные сугробы, лежат кругом, и нет среди них почти никакой скрытой тайны.
Сейчас тропу на Долгую ламбу теснили малина и смородина. Над малиной и смородиной поднималась густая рябина уже в белых мохнатых цветах. Там, где рябина уступала место черемухе, на тропе, будто запоздавший снег, лежали сплошь опавшие лепестки недавних цветов. Черемуха только что отцвела, осыпала цветы, и по этим опавшим лепесткам тянулся недавний след мотоцикла. Мотоцикл побывал в лесу, вернулся обратно — скорей всего рыбаки навещали лесные озера. Тропа в этом месте шла по камням, и на мотоцикле не ехали, а осторожно проводили тяжелую машину.
Я поднялся по следу колес вверх, собирался уже спуститься вслед за тропой вниз с холма, как увидел перед собой еще один след — на этот раз след большого зверя…
Круглая мягкая лапа осторожно печатала на сырой земле, прикрытой лепестками черемухи, легкий, но широкий след. Зверь вышел из кустов на тропу и, не обращая внимания на след мотоцикла, пошел прямо по канавке, оставленной колесами. Так и шли эти два следа: след колеса, оставленный на тропе чуть раньше, и след лесной кошки — рыси по следу мотоцикла.
