До настоящей весны еще было далеко, еще только-только заступил на северную землю осторожный март, но солнце уже показалось, светило, и на солнце ночные морозы заметно отпускали. Где-то успела набраться первых весенних сил и наша протока, и вода в ней двинулась. В проруби, где я брал воду, течение уже было заметно, и я с нетерпением стал ждать на озере первых рыбаков.
Рыбаки объявились скоро, и первыми на льду показались и на этот раз старые логмозерские дедки. Лед был толст: длинный коловорот-лопатка уходил в лед по самую ручку, а до воды все еще не добирался. По такому тяжелому льду путешествовать за окуневыми стаями было не так просто, как в перволедье, и старики теперь больше сидели на месте, пробив толстый лед тяжелыми коваными ломами-пешнями. Сидел теперь каждый старик поодаль один от другого, сидели они так же мирно и сонно, будто пришли не на рыбалку, а выбрались погреться на весеннем солнце после долгого зимнего сна.
Рыбачили старики по весне не в заливе, где лед придушил воду еще в начале зимы, а далеко от берега, где по моим приметам и должно было крутиться старое русло протоки. Наведаться тут же к логмозерским старикам я не смог и стал терпеливо ждать воскресного дня, когда на лед вслед за стариками выберутся наши шуйские рыбаки. Они редко обходили меня, заглядывали после озера на огонек выпить стакан горячего чая или просто так побеседовать, обсудить виды на скорую весну. От них-то я и собирался получить первые сведения про весенний лед: как он, тяжел ли, где больше воды и пошел ли окунь?
Окунь был первой весенней рыбой, которая возвращалась к нам из Онежского озера. Сначала шел мелкий окунек, перебивал его у лунки тяжелый и ленивый логмозерский ерш. Потом за мелким окуньком выходил на свежую воду и окунек покрупнее. И только после того, как объявлялся крупный окунь, в озеро катила подледная весенняя плотва.
Если окуня по весне ловили немного, то уловы плотвы бывали порой столь велики, что такого улова за один воскресный день хватало большой семье до следующего выходного дня. Плотва обычно шла крупная, сильная, и ловить ее на тонкую снасть было одним удовольствием.
Правда, это удовольствие омрачалось по весне, по теплому, а оттого разгульному времени шумными рыбацкими отрядами, что являлись на лед озера за плотвой на машинах, мотоциклах и мопедах.
Я не мог осуждать людей, которые, как и я, ждали эти теплые весенние дни, стремились на лед, чтобы посидеть над лункой, попытать свое рыбацкое счастье. Но после весенних рыбалок на дальних лесных озерах, где твоими трофеями, твоими находками была не только крупная рыба, не только богатый улов, но еще и весенняя тишина, особая, радостная от ожидания близкого тепла, я никак не мог привыкнуть к шумному рыбацкому игрищу на последнем льду Логмозера.
