В наши дни пушистые, расходящиеся в стороны фонтаны чаще можно увидеть на севере Тихого океана и в примыкающих к нему морях — Чукотском и Бофорта. Встретить их можно также у западного побережья Гренландии и северо-востока Канады, в том числе в Гудзоновом заливе, и, наконец, совсем редко — в пространстве между Баренцевым и Восточно-Сибирским морями. Так и считается, что гренландские киты образуют три самостоятельных стада: берингово-чукотское, западногренландское и шпицбергенское. Принадлежат они к числу мигрирующих животных: осенью, по мере наступления льдов, движутся к югу, весной направляются к северу.
В те времена, когда еще была развита охота на гренландских китов, они подчас уходили от преследования, унося в своем теле гарпуны и пики, часто с обозначением имени владельца, а иногда даже места промысла и года изготовления. Рано или поздно, но эти киты все-таки доставались китобоям или их туши море выбрасывало на берег. Найденные на них метки позволяли узнать некоторые особенности их жизни. Именно так было выяснено, сколько лет киты живут. Эти же метки показали, что киты могут совершать громадные путешествия по Арктике, даже проплывать из Чукотского моря в Баренцево и обратно.
Главная причина исчезновения гренландского кита, конечно, истребление его человеком.
В глазах древних охотников, надо полагать, это была «живая гора» съедобного мяса и жира, не только желанная, но и относительно доступная. Кит настолько тихоходен, что его можно догнать на весельной лодке. В общем не так сложно его и добыть, владея простейшим оружием — копьями и ручными гарпунами. Наконец, убитый на воде, он не тонет (в отличие, скажем, от китов-полосатиков).
Сперва, наверное, человек использовал туши животных, которые находил на берегах. Однако очень давнюю историю имеет и китобойный промысел, причем наиболее вероятно, что он зародился на берегах северных морей и начался с добычи именно гренландских китов. Такое предположение возникает по двум причинам: эти животные когда-то были здесь очень многочисленны, местное же население составляли морские охотники, большие мастера своего дела. Во всяком случае эскимосам, чукчам, корякам киты с незапамятных времен давали пищу и корм для собак, материал для светильников. Один добытый кит нередко кормил и обогревал целый поселок в течение всего года.
Еще и сейчас северные охотники носят серебристые непромокаемые плащи и рубахи, сшитые из китовых кишок. В прошлом же из сухожилий кита вили веревки, рассученным китовым усом сшивали лодки; сани для лучшего скольжения подбивали китовым усом или пластинами кости, выпиленными из нижней челюсти животного. Из китового уса делали также луки, ловушки на белых медведей и песцов, плели «вечные» рыболовные сети. Ребра и челюсти служили стропилами в ярангах и полу подземных жилищах эскимосов и чукчей. Остатки этих землянок (чукотское название их — «валкаран», то есть «дом из челюстей кита») еще можно встретить на Чукотке и на Аляске. До сих пор кое-где у чукотских яранг и даже у деревянных домов стоят помосты, устроенные из китовых ребер; летом на них держат сани, зимой — байдары.
