— Теперь не времена Амануллы, — возразил сосед. — У Тараки есть партия. Эта партия будет укрепляться за счет тех самых дехкан. Не забывай: северные ветры дуют в нашу сторону вот уже шестьдесят лет. Многие афганцы побывали в России. Еще король посылал туда учиться студентов, и не все они дети помещиков. У нового правительства есть сильная опора в армии и среди интеллигенции. Я уже не говорю о рабочих.
— Проклятье! — Кара-хан смял газету в кулаке. — Англичане недаром предупреждали, что дружба с Советами когда-нибудь доведет нас до социализма, а мы посмеивались. Теперь смеются они.
— Нет, — серьезно ответил собеседник. — Нынешние наши дела нисколько не рассмешили Запад. Ты ведь знаешь: Афганистан издавна находился в сфере интересов Британии. Прежде она была нашим врагом, но теперь, когда коммунистическая зараза проникла к нам в горы, бывшие враги становятся лучшими союзниками. И другое ты знаешь не хуже меня: повсюду, где слабеет влияние англичан, американцы стараются установить свое.
Кара-хан задумался, собеседник осторожно продолжал:
— Ты сильный человек, Кара-хан, у тебя большие связи не только в провинции, но и в Кабуле, и здесь, в Пакистане. Тебя знают вожди кочевых племен, чьи пути проходят через провинцию. И среди имамов у тебя немало друзей.
— Это правда, Ахматиар. — Кара-хану лестно было услышать, что его влияние и силу признают даже такие люди, как этот потомок знаменитого курбаши — главаря банды, активно воевавшего против Советов в Туркмении, а потом осевшего с остатками банды в афганских горах.
— Такой сильный человек должен сегодня быть вместе с другими сильными людьми, озабоченными судьбой Афганистана.
Кара-хан догадывался, куда клонит сосед, от отца и деда наследующий не только захваченные земли, власть над людьми и ненависть к Советам, но и связи с теми, кто в далекие годы тайно вооружал басмачей для набегов на туркменские кишлаки. Кара-хан согласно кивнул.
В тот же день Ахматиар познакомил его с иностранным коммерсантом, разбитным, улыбчивым парнем, который просил называть его запросто — Биллом. Их первое общение за стойкой в баре отеля было коротким. Кара-хан сказал, что в такое время прохлаждаться нельзя, он срочно выезжает в Кабул, и новый знакомый предложил ему на прощание вместе осмотреть окрестности Исламабада. Машину он возьмет у своего товарища в посольстве. Кара-хан не сомневался, что весь их разговор будет записан, но радио и газеты приносили из Кабула такие вести, что оглядываться и осторожничать уже не было времени...
