Напев Чанакьи | страница 22
Это была небольшая квадратная глыба черного гранита. Несмотря на то, что она некоторое время оставалась погребенной в нескольких футах мягкой почвы, она казалась отполированной и гладкой. Пока Гангасагар расчищал ладонями землю, покрывавшую поверхность плиты, он ощутил вмятины вдоль гладкой поверхности—это была не обычная каменная формация, а каменная надпись!
- Ну же! Вставай и помоги мне!- крикнул Гангасагар пилоту. Явно раздраженный Моханлал встал, открутил крышку фляжки и спрятал ее в мешковатые летные штаны. ‘Нам нужны металлические обломки, которые можно использовать как лопаты, - сказал ему Гангасагар. Запуганный пилот не хотел столкнуться лицом к лицу с гневом Элвиса-бакенбарды. Он нашел металлическую шахту, вероятно, одну из опор крыла, и осторожно коснулся ее—она не была раскаленной. Он поднял его и поднес к Гангасагару, который схватил его и принялся лихорадочно разгребать.
‘Да что тут такого?- спросил Моханлал. ‘Почему мы возбуждаемся, глядя на кусок гребаного гранита? У него даже сисек нет!’
Гангасагар не обратил на него внимания и продолжал копать. За пятнадцать минут он расчистил большую часть почвы и обнажил каменную глыбу размером с надгробие, лежащую на спине. Это был идеально отполированный гранит с надписями, которые Гангасагар не мог понять. Он знал, что это, вероятно, Брахми—каллиграфия, используемая во времена Маурьев— - но не мог быть уверен.
- Ади Шакти, Намо Намах; Сараб Шакти, Намо Намах; Притхум Бхагвати, Намо Намах; Кундалини Мата Шакти; Мата Шакти, Намо Намах,-сказал старый учитель, омывая камень водой и гхийа-Тори, мочалкой. ‘Это древняя санскритская мантра, восхваляющая достоинства женской энергии, - сказал старый директор школы Гангасагара.
Гангасагар и Моханлал воспользовались помощью двух гидов, чтобы вытащить блок из земли, погрузить его в один из автобусов, который казался еще более опасным, чем самолет, который только что разбился, и отвезти его в город Патна. Оттуда Гангасагар сел на поезд—больше никаких полетов-и вернулся в Канпур.
Агравалджи был рад его благополучному возвращению, но еще больше радовался показаниям магнитометра, которые позволили бы ему с большей уверенностью претендовать на концессии по добыче полезных ископаемых. Мать Гангасагара была в истерике от беспокойства и страха. Она обнимала и целовала его сотни раз, проводя руками по его голове и лицу, желая убедиться, что ее сын действительно жив. Его сестры приготовили кеер, чтобы отпраздновать его благополучное возвращение. Мать Ганги также праздновала помолвку своих дочерей, приданое было любезно предоставлено Агравалджи.
