Напев Чанакьи | страница 11

‘Доброе утро, сэр,-сказал Менон, деловито протягивая Пандиту Гангасагару Мишре досье толщиной в дюйм, в котором содержались важные за день бумаги. - Доброе утро, Менон, - сказал Пандитджи, - в котором часу ты попросил Чандини встретиться со мной?’

- Она будет здесь к одиннадцати, сэр. Она приводит оппозиционных МЛА, которые хотят дезертировать, - сказал Менон, улыбаясь. Он знал, что этот день был знаменательным. Это был день, когда ABNS свергнет существующее правительство штата Уттар—Прадеш, самого густонаселенного штата Индии—и ключ к удержанию власти в Нью-Дели-и установит своего собственного главного министра. Человек, стоявший за всем этим, был скромным Пандитом, который каждое утро пил чай в чайной Банарси и любил называть себя учителем истории.

Его близкие знакомые знали, что Пандит Гангасагар Мишра не интересовался преподаванием истории. Он был заинтересован в ее создании.

Гангасагар родился в 1929 году в Канпуре—англицизированном названии Канпура—сонном городке, расположенном на берегу реки Ганг. Первоначально Канпур был Канхапуром, названным в честь Канхайи-другого имени Кришны, героя индуистского эпоса "Махабхарата". Пришли англичане и решили, что Канпурский язык лучше звучит после того, как они превратили город в гарнизон с казармами на семь тысяч сипаев. Сипаи взбунтовались в 1857 году. Вполне возможно, что им не понравилось новое имя.

Отец гангасагара-Мишраджи-был бедным Брахманом, который зарабатывал на жизнь преподаванием в местной школе на берегу реки, субсидируемой правительством. Когда родился его сын, третий ребенок после двух дочерей, он решил назвать его Гангасагар—таким же огромным, как Ганг. Мать Гангасагара была простой женщиной, постоянно борющейся за удовлетворение самых элементарных повседневных потребностей семьи. Однако Ганга был ее любимцем. В обществе, которое относилось к сыновьям как к активам, а к дочерям как к пассивам, Ганга была единственной статьей ее баланса, которая уравновешивала приданое, которое она должна была заплатить за свадьбы своих дочерей. Она с улыбкой отказывалась от еды, лишь бы убедиться, что Гангасагар хорошо накормлен.

Согласно индуистскому обычаю, брамины обычно пользовались спросом в течение двух недель шраада, когда богатые семьи кормили их и одевали в память о своих предках. Одним из богатых покровителей Мишраджи был торговец Агравалджи. Маленький Ганга всегда с нетерпением ждал обеда в своем доме во время шраада. К еде всегда прилагалось неограниченное количество сладкого рисового пудинга. Однажды, когда они обедали в доме Агравалджи, Гангасагар спросил своего отца: "Отец, шраад-это все о том, чтобы помнить своих предков, верно?’