На одной из улочек Бирхана-Роуд стояло здание, знававшее лучшие дни и с трудом удерживавшееся на ногах. Внутри шаткая лестница вела в квартиру на втором этаже, которую занимал Пандит Гангасагар Мишра, выдающийся канпурский профессор истории. Свежевымытый и одетый в простую белую хлопчатобумажную Курта-пижаму, Пандитджи был занят утренней молитвой. Он сидел на молитвенном коврике лицом на восток-в сторону восходящего солнца-и предлагал цветы, благовония и сандаловую пасту маленьким серебряным божествам, стоявшим внутри его мини-храма. Пожелав своим богам доброго утра, он спустился по шаткой лестнице и вышел на улицу.
Было очевидно, что Пандитджи в молодости был красивым мужчиной. У него были аристократические черты лица, широкий лоб и орлиный нос. Он был очень светлокожим, но довольно невысокого роста. Однако его невысокий рост вводил в заблуждение—как у Наполеона: волосы на голове почти полностью спали, и Пандитджи любовно сохранил несколько оставшихся прядей, расчесывая их слева направо.
Следующие тридцать минут они проведут в быстрой прогулке до Мотиджхил Чаураха, где продавец чая с довольно неинтересным названием—чайный домик Банарси— будет держать чай Пандитджи наготове и ждать. Слуга пандитджи часто жаловался, что дома он может приготовить чай получше, но Пандитджи нравилась утренняя прогулка, а также доброжелательность чайного ларька, где он был частью обычной утренней толпы. Затем он шел к продавцу газет через два магазина и покупал дневную дозу информации. Еще через полчаса он вернется домой и уйдет в свою гостиную, где проведет следующие два часа, изучая газеты со всей страны. Его продавец газет развил сеть, через которую газеты из Мумбаи, Нью-Дели, Калькутты и Ченнаи могли доставляться Пандитджи каждое утро, в дополнение к местным газетам из Канпура и Лакхнау.
- Но Пандитджи, почему ты читаешь так много газет?- с любопытством спросил однажды парень. Пандитджи ответил: "Потому что мне нужно знать все, что происходит в стране. Как еще я могу им управлять? Мальчик не ответил, недоверчиво качая головой.
К десяти часам утра Пандитджи был готов принять своих первых посетителей. Его секретарь, острый Кералит-Менон-прибыл и разбирал почту Пандитджи. У профессора истории была еще одна, еще более важная грань в его жизни. Он был президентом Akhil Bharat Navnirman Samiti-сокращенно ABNS журналами, которые никогда не могли точно вспомнить полное имя. Пандитджи запустил политическую организацию несколькими годами ранее, и она выросла из неоперившегося борющегося не-образования в основную политическую партию, которую мало кто мог игнорировать.
