Другим известным оберегом была и сейчас вновь вошедшая в моду серьга в левом ухе. Она представляла собой миниатюрный месяц — рога небесного быка. Миролюбов считает, что серьга была не только оберегом, но и опознавательным знаком, вроде той металлической таблички на запястье, которую носят современные солдаты, участвующие в боевых действиях. О традиции ношения серьги в ухе он пишет: «Вызвано это ношение было не столько тем, что «серьга приносит счастье», как непрерывной борьбой с кочевниками. Убитый на поле битвы мог потерять голову, а по вере неолитического человека, а может, и более раннего душа человека живет в его голове, отсюда — желание непременно найти голову своего сотоварища по оружию. Как ее отличить? По «серьге» в левом ухе! Если голова найдена, то тела можно и не искать или взять любое, даже принадлежащее кочевнику».
Известная сказка об Иване Быковиче, одолевшем последовательно три чуда-юда и женившемся после многих других приключений на царице — золотые кудри, — тоже отголосок древних верований…
Несмотря на то что Сивка-бурка — один из самых известных персонажей русских преданий, сказки о нем стали восприниматься как досужие вымыслы — «врет как сивый мерин».
Можно ли сегодня понять, что это за сивый конь, отловленный Иваном ночью в поле? Конечно, можно.
В германских хрониках говорится о богине Сиве, которую почитали как западные славяне, так и их соседи — прусы, курши, литовцы. Ю. П. Миролюбов писал: «…венды сохранили имя Сивы, которое дали богине Сиве. Это, по всем данным, была богиня зимнего времени. На юге говорится: «Пригорюнилась слива, подходит Сивый!» Смысл таков: «Пригорюнилась слива, идет Сивый с Зимой». Другая пословица говорит: «Солому носи, да Сивого проси!», что надо понимать так: «Солому неси, да Сивого проси, чтоб не студил сильно!» Упоминание о санях, упоминание о холоде — признаки Сивого. Сивый всегда «ездил в санях», а в древние времена гроб усопшего ставили тоже на сани, символ дальнего пути по холоду на тот свет.
На Колядин день принято было с песнями и хороводами провожать Сивого, бывшего в санях. Кто-либо из дедов деревни представлял Сивого. Ему вручали с торжеством просяную метлу, деревянную лопату, «чтоб заметал за собой снег!» Без труда в этом можно видеть образ уходящего холода, а следовательно, и зимы. В рассказах о Николе, или Миколе, «ехавшем проселком через деревню», можно видеть образ древнего Сивого, который тоже ехал в санях через деревню. Сивый — бог старости, и наши предки не смотрели на старость, как на несчастье, а как на естественное событие в жизни каждого человека. Лошадь его также звали Сивкой. Проезжий везде встречал радушный прием, а его Сивка — овес. Точно то же говорят и про Николу. Как Сивый, так и Никола исполнял просьбы людей, особенно если они шли от чистого сердца и верующего человека. Сивый, будучи богом старости, любил детей, как всякий дед любит внучат… Сивый страшен только в конце лета, когда он может принести неожиданный холод, заморозки, побить градом или снегом жито, а в осени он несет заслуженный зимний отдых и предвещает Колядины торжества».
