Постепенно трещотки умолкли, перестали звенеть колокольчики, остановился хоровод девушек, замерла и Эмотан. Осунде начал обносить девушек медовыми лепешками. Эмотан не стала дожидаться угощения. Она хлопнула себя ладонью по лбу, как делают все дети, когда вспоминают что-то очень важное, и побежала отыскивать Жороми.
— Как хорошо ты танцевала сегодня, — сказал мальчик, когда они выбрались из толпы гостей и очутились за пристройкой в углу двора, — ты танцевала даже лучше, чем на празднике урожая.
— Правда, — тряхнула головой привыкшая к похвалам Эмотан, — я буду танцевать лучше всех в городе! Но что же ты ничего не говоришь мне?
— Слушай. Завтра отец возьмет меня в мастерскую, и я начну учиться лить бронзу.
— Ой, это замечательно, значит, ты станешь настоящим мастером, таким же, как твой отец, и, наверное, — она засмеялась, — сделаешься таким же надутым. Я бы тоже хотела пойти в мастерскую, — тут она горестно вздохнула и печально добавила: — Но отец говорит, что девочкам там нечего делать.
— Твой отец прав, — важно сказал Жороми. — Литейное дело — дело мужчин, — но, узидев, как огорчилась Эмотан, торопливо добавил: — Ты не горюй, когда я стану большим, я непременно поведу тебя в мастерскую и покажу тебе работу литейщиков.
Дети так увлеклись разговором, что не обратили внимания на шум и крики, доносившиеся с улицы, и только когда гости побежали к воротам, Жороми и Эмотан поняли, что случилось что-то необыкновенное.
Улица была запружена народом.
— В городе белые люди! В городе люди с белой кожей! — передавалось из уст в уста. Жороми и Эмотан пробрались вперед, чтобы скорее увидеть, о каких это людях идет речь. Их глазам предстало удивительное зрелище: окруженные воинами обба, по улице квартала литейщиков шли странные люди. Кожа на их лицах была совсем белой. Тела этих людей от самой шеи до щиколоток были одеты в невиданную одежду, даже ступни ног чужеземцев были запрятаны в какие-то предметы. Да, таких людей еще в Бенине не бывало, и не удивительно, что жители города шумно выражали свое изумление.
Воины повели белых людей в дом, специально предназначенный для приема гостей, а бенинцы еще долго решали вопрос, откуда пришел этот странный белый народ. Но так как ответа никто дать не мог, люди постепенно начали расходиться.
Гости Осифо вернулись в дом, чтобы при свете факелов продолжать прерванное веселье, но Жороми с ними не пошел. Он простился с Эмотан и отправился спать, ведь завтра утром отец поведет его в литейную мастерскую. А это для него было важнее, чем вкусная еда и веселые танцы, важнее, чем странные люди с белой кожей.
