Молодые мужчины, друзья жениха, ударили в трещотки. Двое юношей запели хвалебную песню в честь хозяина и его гостей:
Как добр и радушен хозяин Осифо, Поклон наш ему.
Он делает вещи из бронзы, из кости — Велико его мастерство.
Могуч замечательный мастер Усама, Мы хвалим его.
Главному нашему лучшему мастеру Послушны огонь и металл.
Довольные мастера покачивали головами в лад прославлявшей их песни. А юноши уже пели хвалу жениху:
Среди мастеров самый юный Осунде,
Но слава ему.
Он научился в холодную бронзу
Вдыхать настоящую жизнь.
Быть может, за это его полюбила
Красавица Ириэсе.
Будто дожидаясь этих слов, среди гостей появилась сама Ириэсе. Навстречу невесте вышли подруги. Они взяли ее за руки и, с песней восхваляющей невесту, повели к циновкам:
Лицо Ириэсе — как луна,
Глаза светятся ярче звезд.
Брови — два лука,
Стрелы-ресницы
Пронзили сердце Осунде.
Подруги помогли невесте сесть на резную деревянную скамеечку. Рядом усадили нарядившуюся мать.
— Выпьем в честь жениха и невесты, в честь мастера Осунде и моей дочери, — Осифо сам разлил в плошки вино.
Перед гостями появилось непременное угощение на каждом празднике — красные и белые орехи кола, дающие силу и здоровье. Гости осушили плошки и принялись за орехи. Из группы девушек время от времени доносились приглушенный смех и радостные восклицания: настала их очередь славить молодых, и они запели песню о счастье, которое добрый бог Олокун приготовил для жениха и невесты. Легкое постукивание трещеток и звон медных колокольчиков, прикрепленных к браслетам, сопровождали тягучее протяжное пение. В такт песне девушки чуть-чуть раскачивались, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. Их руки переплетались так причудливо, что мастера невольно вспоминали те сложные узоры, которыми они украшали свои изделия.
Но вот девушки разжали руки и захлопали в ладоши. Браслеты и колокольчики зазвенели громко, весело. В рассыпавшийся полукругом хоровод танцуя вбежала Эмотан. Она давно ждала этого момента. Больше всего на свете девочка любила танцевать, и не было такой сложной фигуры, которую бы не могли исполнить ее гибкое тело и тонкие стройные ножки. Она танцевала, словно повинуясь безотчетной силе, заставлявшей ее то раскачиваться, подобно лиане, то кружиться на месте с такой быстротой, что юбочка вздувалась колокольчиком. Забыв об остальных плясуньях, гости с восхищением следили за ловкими движениями маленькой Эмотан.
— Младшая дочь Осифо, — говорили они, — поистине достойна танцевать во дворце самого обба.
