В 1932 г. после оккупации японцами Маньчжурии была предпринята новая попытка взрыва Сунгарийского моста. Но здесь СССР действовал уже не руками кадровых сотрудников ОГПУ… 7 июля 1932 г. советник посольства Японии в Москве передал в Наркомат иностранных дел СССР ноту своего правительства, в которой говорилось: некий кореец Ли, арестованный японскими властями, дал показания, что он вместе с тремя другими корейцами был завербован ОГПУ, снабжен взрывчаткой и переброшен в Маньчжурию с заданием взорвать ряд мостов. Как самокритично доложил Москве руководитель полномочного представительства ОГПУ по Дальневосточному краю Терентий Дерибас, организованная им операция провалилась, «шуму наделали, а мост не взорвали»[136].
Мало того, так ведь ещё и агентов-взрывников поймали – и они во всем признались.
Так, полным провалом закончились спецоперации ОГПУ разных лет по взрыву Сунгарийского моста. Свою роль в этом сыграл, как всегда, человеческий фактор…
Ярослав Александрович Левин
кандидат исторических наук
Первые крупные столкновения ФБР и советской разведки в 1930-х гг
Администрация Франклина Рузвельта, провозгласившая отход от политики изоляционизма и следившая за обстановкой в Европе, начиная с 1934 г. стала готовиться к возможным внешним вызовам[137]. Важную роль в обеспечении безопасности внутри страны сыграло Федеральное Бюро расследований – сравнительно молодая организация, набиравшая обороты в деле борьбы с преступностью начиная с 30-х гг. Здесь необходимо обозначить состояние ФБР к 1934 г. Основная задача Бюро – расследование федеральных преступлений. Шпионаж и саботаж входили в этот перечень, однако изначально Бюро расследований (с 1935 г. – Федеральное Бюро расследований) сконцентрировало свою деятельность вокруг бандитизма, угонов автомобилей, ограблений банков и похищений. Во многом это было связано с ситуацией, сложившейся в США в начале 30-х гг. Разразившаяся «Великая депрессия» привела к серьезному росту преступности, которой администрация Франклина Рузвельта и генеральный прокурор Каммингс объявили войну[138]. Максимум пока еще ограниченных ресурсов выделялся на это направление. Именно «Война с преступностью» стала «звездным часом» ФБР и способствовала росту авторитета и власти этой организации. В этих условиях БР столкнулось с новыми вызовами. С момента создания у Бюро были весьма прохладные отношения с Конгрессом, ибо оно подчинялось министерству юстиции, а в расходовании средств должно было отчитываться перед народными избранниками. Последние, в свою очередь, выступали против создания новой «суперполиции», усматривая в этом нарушение гражданских свобод. Однако, несмотря на это, Белый дом и министерство юстиции стремились постепенно развивать и расширять сферы деятельности федеральной полиции
