— Хорхе, с твоим мышлением, стоит писать книги, — произнес Мигель, отпивая алжирское розовое вино.
— Я подумаю… — усмехнулся Ортега.
В этот момент тишина комнаты, заполненной увлеченными рассказом людьми, была словно разрублена громом. Это были выстрелы — резкая очередь выстрелов, за которой последовали крики людей, доносившиеся из помещений, выходящих во внутренний двор.
— Что там творится? — удивленно прошептал Гоулд. Жестом он позвал Нанду, Альфредо и Мигеля за собой, попросив всех остальных остаться в комнате.
Когда они, взяв старый карабин и одну новую американскую штурмовую винтовку, выбежали во двор, стало ясно, что произошло. Люди, поставленные следить за двором, забыли, возможно, и не в первый раз, закрыть ворота, оставив в них широкую щель, достаточную для того, чтобы через нее мог пройти широкоплечий мужчина.
Видимо, открытые ворота оказались для стрелка, выискивающего жертву, неожиданным подарком. Проникнув во двор, он был сбит с толку светом, горевшим в комнате охраны, окнами выходившей во внутренний двор. Короткими очередями он начал расстреливать окна. Он был плохим стрелком, но безрассудно самоуверенным. Когда, приказав охране выключить свет во дворе и внешних комнатах, Гоулд, вооружившись штурмовой винтовкой, и Нанду, вооружившись карабином, начали стрелять в сторону ворот, нападавший начал медленно отступать. Оказавшись в открытых воротах, незнакомец побежал. Оказавшись на улице, Франц уже не мог ошибиться — его противник бежал по не очень широкой, идеально прямой улице. После коротких очередей из автомата, разошедшихся веером, Гоулд и его спутники услышали пронзительный крик.
Преодолев, быстрым шагом, около двадцати метров, они увидели нападавшего. Альфредо, захвативший в комнате охраны фонарь и пистолет, посветив на незнакомца, дал возможность спутникам увидеть, что нападавший, жертвами безумного нападения которого они чуть не стали, был еще совсем ребенком. Перед ними, на тротуаре, лежал мальчик-араб, не старше одиннадцати или, даже, десяти лет на вид.
Его голень, судя по всему, была раздроблена — в мессиве раны можно было разглядеть мелкие осколки кости. Громко ругаясь на арабском и осыпая своих противников проклятиями, он яростно плевал в их сторону.
— Интересные у их детей игрушки, — произнес Франц, подняв с асфальта оружие ребенка. — Это — автомат Калашникова — один из многочисленных подарков, которые Советский Союз посылает мусульманам-муджахидам.
