— А какой сегодня день недели? — с недоумением спросил Мигель.
— Среда… — осторожно бросил Хорхе.
— Ах да, сегодня же мой пятый полет, — с улыбкой ответил его собеседник.
Когда Массиньи и его спутник вышли из здания, их уже ждал Жозеф на своем стром армейском джипе. По дороге в долину, связанную с эти пригородом старой пастушеской тропой, вполне пригодной для поездки на джипе, Жозеф дал еще несколько указаний относительно контейнеров. Затем, когда его спутники сели в самолет, он попросил их, после возвращения с Корсики, оставить самолет, вместе с грузом в долине. Он лишь обмолвился, что у Альфредо не будет времени вовремя туда прибыть, а благодаря отдаленности от основной дороги на юг, можно было не бояться, что в долине окажутся нежеланные гости.
Беседы с Ортегой были хорошей возможностью для Мигеля забыть о переживаниях.
— Хорхе, скажи пожалуйста, что привело тебя в Алжир?
— Совокупность случайностей, отчасти, изменивших мою жизнь. Сначала я познакомился с Жозефом, когда мы, вместе с Вероник, гостили у её родителей в Дижоне. Сентонж в то время занимался геологической разведкой на пространстве между верховьями Луары и отрогами Юры. Тогда я впервые общался с человек, прошедшим через весь этот ад и проникся глубокой симпатией к нему и другим черноногим, — сделав паузу, Хорхе продолжил. — В пятьдесят первом году был взрыв в Париже — тогда близ Пер-Лашез алжирские сепаратисты взорвали бомбу, спрятав её в урне, напротив кафе… Дьявол. Тогда несколько человек погибло, а еще несколько десятков были ранены — среди них была и Вероник. Бомба была нашпигована крупными гвоздями, и многих раненых, буквально, пришлось собирать по частям. Вероник поправилась, но после этого она уже не смогла иметь детей. Теодору тогда было одиннадцать лет, а мы, как раз, планировали второго ребенка… но провидение легко меняет планы людей.
— После этого ты впервые посетил Алжир?
— Впервые я здесь побывал уже после этого террористического акта, но я тогда был в гостях у одного черноногого, которые вел операции с недвижимостью, как в Оране, так и в Париже. Тогда я проникся этой романтикой: выжженные солнцем холмы, отроги бесплодных скал, рай, построенный людьми на пустом месте, и, конечно же… бесконечная война — отталкивающая и притягательная одновременно.
— А что тянет сюда Теодора?
— У Тео своя безумная страсть к этим местам. Он не раз знакомился с дочерьми черноногих, не раз участвовал в раскопках в Атласе и на побережье, и он не раз возвращался сюда снова и, в конце концов, он с радостью поддерживает черноногих в их неравном бою с мусульманами, — улыбнувшись, Хорхе добавил. — Так что, он настоящий крестоносец.
