— Всё это — дело рук Лукаса…
— Насколько я знаю, Коломбо — обычные уличные бандиты: вымогательство, налеты, торговля кокаином — вот их стихия. Я никогда не поверю, что семья Дженовезе позволила бы им безнаказанно убить человека, который так долго им помогал и не представлял прямой угрозы.
— Лукас рассказал Управляющему Совету, что этот парень знает слишком много и может представлять для нас опасность… — промолчав несколько секунд, Корнелио продолжил. — Они приказали ему решить этот вопрос, а он уже связался с людьми, которые смогли убедить семью Коломбо в том, что за несколько лет Дженовезе узнали о них все, что хотели.
— Хорошо, кто стоит во главе Совета?
Какое-то время прокурор молчал, словно и не услышал вопрос своего собеседника. Он тяжело дышал, сидя на коленях.
— Поверь, поезд не стоит на месте. Чем быстрее ты ответишь на мои вопросы, тем быстрее я освобожу тебя, — продолжил Джереми.
— Томми Эболи возглавляет совет, а Филипп Ломбардо прикрывает его спину… — увидев одобрительные кивки Лартера, он добавил. — Семья сильно разрослась — наши люди есть даже в Чикаго и Атланте. Многие из них связаны с Семьей лишь той кровью, которую им передали их матери, а некоторые даже не являются прямыми родственниками Дженовезе.
Окружной прокурор замолчал. Джереми просто спокойно ждал, несколько раз взглянув на часы. Ему показалось, что Корнелио снова начал тихо плакать.
— Примерно через шесть минут здесь будет поезд. Если ты хочешь жить, то ответишь на последний вопрос, — в ответ на это, прокурор закивал головой. — Как вы, к черту… — Лартер, прервавшись, нервно засмеялся. — Как вы узнали, что Лоренцо хочет со мной поговорить и как вы узнали, когда где и как мы должны с ним были пересечься?
— Во вторник Мюллер заметил, как ДиМуччи пошел за тобой по переулкам — когда он сообщил это Лукасу, он решил всё это проверить. Когда-то, более года назад, мы поставили у Лоренца дома подслушивающее устройство на телефон. Тогда он был у своей подруги в Сомервилле, а несколько человек, талантливых во взломе и в подобных устройствах, немного поработали с трубной его телефона.
— Зачем семье Дженовезе работать с людьми, которым они не доверяют? — поднявшись, произнес Джереми.
— Тогда было подозрение, что этот парень кому-то продает то, что он знает о Семье — если бы эти предположения подтвердились, то у него появился бы неплохой шанс сытно накормить рыб. Но ничего не подтвердилось, а устройство в телефоне, конечно же, осталось… — вздохнув, Корнелио продолжил. — Лукас говорил, что парень, наверно, начал что-то подозревать — он меньше стал разговаривать по телефону и совершенно перестал говорить о темных делах, с которыми имел дело. Но сам аппарат он так и не заменил — наверно, подумал, что Лукас проверяет, много ли в этой кошачьей шкуре блох, — после этих слов окружной прокурор разразился нервным смехом, вспомнив о том, как владелец «Утопии» любил проверять людей, с которыми он работал, самыми жестокими способами.
