— А нас и не надо было спасать! Мы сами с усами! — Он подмигнул Денису: — Что с Кротом делать будем? Может, на Птичке продадим? Или в канализацию выпустим? Пусть гуляет, всё равно учиться не любит!
— Как и ты, — язвительно заметила Настасья Антоновна.
— Да, ладно тебе! — Петька горящими глазами взглянул на крысу: — Давай её помучаем!
— Губы закатай! — бросила ему баба Настя и, почувствовав приближение Ивана Карловича, понеслась вверх по лестнице.
— Ты чего? — всполошился Петька и ринулся следом.
Настасья Антоновна влетела в мужской туалет, посадила крысу на подоконник и забормотала заклинание. Дубов с унылым видом смотрел, как крыса увеличивается в размерах, превращаясь в десятиклассника Кротова. Став человеком, Васька спрыгнул с подоконника, с недоверием ощупал себя, метнулся к дверям и оказался в объятьях Ивана Карловича.
— Да что ж такое-то? — возмутился директор. — Почему вы до сих пор не на уроке?
— Мы не дошли! — гордо сообщил Дубов. Рядом с волшебником Денисом он чувствовал себя неуязвимым.
Кротов вцепился в лацканы директорского пиджака и, закатывая глаза, затараторил:
— Эти двое превратили меня в крысу!
— Успокойся, Василий.
Иван Карлович попытался отцепить от себя Кротова, но тот держался за лацканы мёртвой хваткой:
— Они собирались меня на Птичке продать! И в канализацию спустить! Не хочу быть крысой!
— Возьми себя в руки, Василий!
Кротов выпустил, наконец, лацканы директорского пиджака и доверительно шепнул:
— Они и вас могут в крысу превратить.
Иван Карлович смерил Дениса и Петьку грозным взглядом:
— Что здесь произошло?
— Мы зашли в туалет, а тут Кротов сидит на подоконнике, — с честными глазами сказала Настасья Антоновна. — Он увидел нас и как подскочит, как бросится вон. А тут Вы.
— Врёшь! — крикнул Кротов и, испугавшись собственных слов, спрятался за спину директора.
Иван Карлович сделал шаг в сторону и обернулся:
— Да что с тобой, Кротов?
Вместо ответа Васька махнул рукой и пулей вылетел из туалета.
— Наверное, его кто-то по голове ударил, — весело предположил Петька, но на его шутку никто не обратил внимания.
Настасья Антоновна хмурилась, прикидывая в уме, во что может вылиться история с превращением десятиклассника в крысу и не стоит ли подчистить всем свидетелям память. А директор задумчиво гладил щёку: странное поведение Кротова обеспокоило его. «Только душевнобольного мне в школе не хватало», — озабоченно думал он, но, решив сначала разобраться с шестиклассниками, скомандовал:
