Шея болела.
И в груди ныло. Там. Внутри. Будто сердце действительно вырвали.
- Знаешь, что она сделала? – барон нахмурился и как-то вдруг подумалось, что он, возможно, молод, но не настолько, чтобы ему не подчинились.
И вздумайся ему отдать приказ, Винченцо казнят.
- Догадываюсь, - страха по-прежнему не было. – Он был… как бы это выразиться. Пить хочется. Это нормально?
- Я уже не знаю, что тут нормально, - проворчал старик, но подал флягу.
А Винченцо взял.
Это было вновь же, неразумно, брать чужую флягу и пить из нее. В воду, конечно, сложнее подмешать отраву, но все-таки можно.
Но жажда оказалась сильнее страха.
Да и не было.
Совсем не было. А он уже привык бояться. Надо же.
- Его создавали под заказ, - Винченцо вернул опустевшую флягу и сел на кровать. Потрогал грудь. Одежда была рваной и грязной. Кажется, в крови. В его крови. Теперь только выбросить, а лучше бы сжечь, ибо с кровью многое сделать можно.
И постель тоже сжечь.
Потом.
- Я не знаю, для кого. Наставник, думаю, и сам был не в курсе. Но знал лишь, что должен привязать свое создание к заказчику узами особо прочными. Есть такое заклятье. Из запрещенных. В отношении людей. Граждан. Рабы не граждане. Так сейчас считается. Это заклятье создает узы любви, безумной, всепоглощающей.
Барон выругался.
А вот невеста его хмыкнула и ногтем попыталась выковырять грязь из-под другого ногтя. Когда же не вышло, просто сунула палец в рот.
- Тот, кто связан им, становится полностью зависим от своего хозяина. Он живет, дышит, он существует лишь ради хозяина.
Вспомнилось то, чему лучше было не вспоминаться.
И кулаки стиснулись сами собой. Горло перехватило от застарелой ненависти. И боли. Как наново. Как в сердце, это, возвращенное, иглу всадили.
- Привязку производят в несколько этапов. И всякий связан с кровью. Кровь наставнику доставляли, однако заключительный требовал прямого контакта хозяина и его… существа.
Слушали Винченцо превнимательно.
По лицу барона ходили желваки, а вот старик в черном лишь прикрыл глаза, и не понять было, что он думает. И думает ли вовсе.
- Этот этап, его не было?
- Нет. Мой наставник погиб. А тот, кого вы называете Дикарем, сбежал.
- И твоя сестра решила закончить начатое?
- От любого заклятья остается след. Одни истаивают быстро, другие держатся годами, если не сотнями лет. Незавершенный же обряд тоже виден. Магу. Думаю, она решила, что сумеет изменить привязку.
- Дура, - меланхолично отозвалась будущая баронесса, облизывая мизинец.
