– Да, мой риар! – словно и не услышав, просиял старик. – Вон там, на «Бесценном сокровище»! Там спят Дюккаль и Бергман, храпят оба, как тот Горлохум! Отличное место, скажу я вам! Мне дали одеяло и сухой тюфяк, а с утра – накормили. Горячая лепешка с сыром и целый кусок вареной рыбы! Я давно не был так счастлив, мой риар! Ты не переживай, нам с Фреей немного надо…
– Я не риар… – снова начал Шторм, но потом лишь махнул рукой, поняв, что спорить со стариком бесполезно.
Из клочковатой бороды высунулась маленькая любопытная мордочка, и я, не выдержав, рассмеялась.
– Твою кошку зовут Фрея?
Старик кивнул и привычно провел ладонью – огладил бороду и заодно питомца.
– Я нашел ее совсем крошечной. Котенком была – тощим, грязным, жалким настолько, что и моя уставшая душа дрогнула. Я тогда подумал, что есть на земле кто-то, кому еще хуже, чем мне. Я думал, что животина помрет через пару дней, но все же раздобыл кусок хлеба да согрел как мог. А она не померла. Так вот со мной и осталась. Фрея… Только вот молчит она. Ни звука еще не издала! Видать, нет у нее голоса. Хотя оно и к лучшему было, в наших скитаниях кошачий мяв лишь помеха. Но теперь и у нее есть дом.
Старик снова улыбнулся во весь свой беззубый рот.
Кошка внимательно осмотрела нас со Штормом из своего укрытия, осторожно выбралась и спрыгнула на камень. А потом начала невозмутимо умываться, словно забыв о нашем присутствии.
Вегард указал на деревяшки.
– Ты не думай, риар, я не бездельник! Вот смастерю подарок, увидишь! Я свой хлеб отработаю, погоди немного…
– Нам пора идти, – грубовато оборвал Шторм и, хромая больше обычного, торопливо двинулся прочь.
Я побежала за ним, глядя на сильную спину варвара. Похоже, ильх не любил похвалу. Или не привык к ней? И совсем не умеет принимать благодарность. Неужели она его смущает? Настроение внезапно улучшилось, и я улыбнулась. Но ненадолго. Потому что встречные ильхи при виде меня прижимали ладони к груди и бормотали:
– Встретимся на другой стороне, дева…
И судя по скорбным лицам, речь шла вовсе не о другом береге моря! Они явно провожали меня на смерть! Но почему? Шторму вот ничего подобного не прилетало, с ним здоровались и желали удачного дня.
Когда подобное пробубнил и Торферд-Коряга, я не выдержала и обернулась к варвару:
– Не собираюсь я умирать, понял?
– Так никто не собирается, а всем приходится, – философски протянул здоровяк. – Ты это, когда на той стороне будешь да встретишь моего отца – передай от меня поклон. Ты его легко узнаешь, мой отец на две головы выше меня и на пару локтей шире!
