Ветер усилился, в кабинете хлопнула створка окна, и за стеной снова засмеялись. Когда отель перестраивали, повсюду снесли добротные стены, а взамен понаставили гипсовых, так что слова Бранки я слышала отчетливо:
— Хорошо, что я не успела ему ответить, век бы не отмылась. Клевета что уголь — не обожжет, так замарает. Одним словом, повезло мне!
— Да, повезло тебе, — сказал Ли Сопра скучным голосом. — Слушай, давай земельные документы посмотрим. У меня с компьютером что-то случилось, завтра повезу его в Салерно. Заодно в адвокатскую контору зайду.
— Адвокат этот смотрит на меня, будто я чужого хочу. Насторожен, точно куропатка на яйцах. Боюсь, не выйдет у нас ничего.
— Я же сказал, что помогу все уладить. Chi vive nel passato, muore disperato. Разве я не все твои дела улаживаю?
— Ладно, хватит подслушивать, — буркнула Пулия за моей спиной. — Отнеси лекарства на третий этаж и проследи, чтобы никто таблетки за щеку не закладывал.
— Неужели у них любовь со стариком? — спросила я, толкая тележку по каменному полу. — А как же теннисный тренер?
— В этом отеле все выглядит не так, как есть на самом деле. Такое уж это место. А скоро его продадут, и останусь я на старости лет без работы.
— Кто это в здравом уме купит нашу богадельню?
— Еще как купят, — возмутилась Пулия. — В конце января сюда приезжал нотариус, думаю, что они с Аверичи обсуждали продажу. На три часа заперлись в библиотеке.
— Знаешь, меня учили не верить в совпадения. В январе приезжает нотариус, через две недели хозяина убивают на окраине парка, а теперь капитан разглядывает в его кабинете земельные бумаги. Здесь определенно есть связь.
— Где это тебя учили? — Пулия выпрямилась и хмуро на меня поглядела. — Человек такого полета, как Ли Сопра, не станет связываться с незаконным делом. А совпадение свое ты из пальца высосала! Люди умирают каждый день, потому что Господь создал нас смертными.
Черта с два. Люди умирают, когда кто-то хочет, чтобы они умерли, подумала я, но вслух ничего не сказала. Нет ничего хуже раздосадованной Пулии.
* * *
Выйдя за ворота, я увидела тренера Зеппо, восседавшего на скутере в черных очках, хотя солнце едва пробивалось сквозь тучи. По черным очкам весной сразу видно северянина. Чем южнее провинция, тем реже там видишь людей, скрывающих взгляд. Вторая пара черных очков в отеле принадлежит капитану, но тот, по слухам, испортил себе глаза сиянием арктических льдов.
На Зеппо была красная кожаная куртка, одной ногой он упирался в каменную стену, другая стояла на земле, и вся его поза выражала готовность крутануть ручку и что есть духу помчаться по шоссе. Волосы тренера сияли на солнце, будто свежая сосновая стружка.
