— Но она ведь все равно волновалась. — Пожалуй, впервые в жизни Мирославе приходилось выступать адвокатом дьявола. И плевать, что дьявол рядился в платьишки тургеневской девушки. — Она звонила мне, спрашивала, почему ты до сих пор не дома.
— Она не могла вам звонить. — Василиса быстрым движением сложила свой рисунок. Мирослава успела заметить лишь самый край — что-то черное, не по-детски мрачное.
— Почему не могла? — спросила она.
— Потому что у нее нет вашего номера телефона, а Лисапета… А Лизавета Петровна отказывается ей его давать.
— А зачем твоей маме номер моего телефона? — Мирославе и в самом деле было любопытно, с чего бы Гале Свиридовой захотелось с ней поболтать.
— Или ваш, или бухгалтерии. — Василиса сунула сложенный рисунок в карман. — Лучше бы конечно Всеволода Мстиславовича, но это же вообще нереально.
— Нереально, — согласилась Мирослава. Сложно представить, что Всеволод Мстиславович снизошел до разговора с кем-то из родителей, не входящих в попечительский совет. Не в его правилах. — Так зачем ей мне звонить?
— Затем, что уже пятое число.
— И?..
— И стипендию за меня должны были перевести первого.
— И?..
— И не перевели. — Василиса улыбнулась совершенно недетской улыбкой. — Стипендию не перевели, а у мамы планы. Вот она и разволновалась.
— У мамы планы на твою стипендию?
Василиса ничего не ответила, лишь пожала плечами. Фрост с равнодушным видом смотрел в окно, про планы ему, видимо, было неинтересно.
— Она звонила в школу, чтобы поговорить о задержке выплат? — Зато до Мирославы наконец начало доходить.
— Я всегда прихожу домой в одно и то же время. — Василиса рассматривала свои обгрызенные ногти. Про ногти Мирославин психолог многое бы мог рассказать. — И сегодня я почти не задержалась. Понимаете?
Мирослава понимала. Тургеневской девушке Гале было плевать на дочку, она всего лишь пыталась стрясти со школы денег. А деньги завсегда удобнее требовать, если есть рычаг давления. Безопасность кровиночки чем не рычаг?
— Пойдем, — сказала она, глядя на Василису сверху вниз.
— Куда?
— Навестим твою маму.
— Она будет рада. — Василиса снова усмехнулась.
— Я даже не сомневаюсь! — Мирослава тоже усмехнулась.
* * *
В поисково-спасательную операцию Фрост влип совершенно случайно. Ничего такого он не планировал. Он даже почти стразу понял, что ничего страшного с пропавшей девочкой не случилось. Но Мирослава нервничала. Она конечно делала вид, что злится, но на самом деле нервничала. И его, Фроста, не узнала. Не промелькнуло даже тени узнавания в ее сердитом и самоуверенном взгляде.
