Начиналось все еще во времена бурно развернувшейся кооперативной деятельности, когда Мышастый, вернувшись после отсидки, с удивлением обнаружил, что отныне поощряется как раз то, за что он в свое время пострадал, работая директором плодово-овощной базы — то есть обычная предпринимательско-хозяйственная деятельность. Тогда же появились первые ростки явления, в дальнейшем обозначенного словом «рэкет» и он, имея вполне объяснимое нежелание бизнесмена, зарабатываюшего копейку своим горбом, делиться ею с теми, кто хотел бы отобрать часть заработанного лишь потому, что он сильнее, нахрапистее и имеет весьма слабые представления о таких понятиях, как честный труд или справедливость. Тогда и пришлось ему предпринять некоторые шаги для того, чтобы это свое заработанное оградить от загребущих, жадно протянутых к его добру лап. Он создал при своем кооперативе довольно мощную охранную структуру, с помощью которой удалось отвадить от своего детища обнаглевших сборщиков оброка. Тогда же, видя неплохой результат таких действий, к нему обратились многочисленные знакомые с просьбой о защите, предпочитая платить своему, нежели каким-то бритоголовым отморозкам. А потом, в какой-то момент, деятельность этого охранного подразделения, созданного Мышастым исключительно для защиты своего добра, претерпела весьма значительные изменения. Незаметно для самого себя он в итоге просто-напросто заменил тех самых незаконных сборщиков податей, которых еще недавно так презирал и даже ненавидел. Незаметно для себя он стал обыкновенным руководителем обыкновенных бандитов, не забывая, впрочем, и о законном бизнесе, который ему, обладающему в этой области определенным талантом и чутьем, весьма хорошо давался.
Естественно, он не стал каким-то почитаемым паханом, для чего нужно было иметь незапятнанную с точки зрения уголовного мира биографию, но приобретя необходимые знания, разобравшись в его, этого мира, законах, свою нишу нашел. В итоге под его руководством находилась одна из двух наиболее крупных бандитских группировок города, хотя относительно себя слово «бандит» он старался применять как можно реже, в случаях исключительных. Главарем второй авторитетной группировки был некто Александр Иванович Бодров, с которым Мышастый уживался относительно мирно, поделив территорию города примерно поровну и четко оговорив сферы влияния каждого из них. Более того, они считали себя кем-то наподобие друзей, нередко встречались, обменивались информацией, которой считали нужным делиться друг с другом, да и просто вели разговоры «за жизнь» в каком-нибудь приличном ресторане.
