Районные будни | страница 58
Да, Виктор Семёныч, как бы не зарезать ту курочку, что несёт золотые яички, — сказал Руденко.
Борзов сел опять за стол.
— Хорошо. Подсчитаем, что мы сможем вывезти из других колхозов, не трогая этих. — Провёл пальцем по первой графе с наименованиями колхозов. — Какой возьмём? Ну вот — «Рассвет». Сколько у них есть на сегодняшний день намолоченного зерна?
— Нет ничего, — ответил Мартынов. — Они до дождей хорошо возили, всё подбирали, что за день намолачивали. Скошенный хлеб у них в скирдах. И не скошено ещё процентов десять.
— Их МТС подвела, — добавил Руденко. — Дали им молодых комбайнеров, курсантов. Новые машины, а больше стояли, чем работали.
— Так. Значит, в «Рассвете» нет сейчас зерна. А хлебопоставки у них на…
— На шестьдесят два процента, — подсказал Руденко.
— В «Красном пахаре» как?
— Такое же положение.
— «Наш путь»?
— Там хуже дело, — подошёл к столу Мартынов. — Не скошено процентов тридцать, и скошенный хлеб не заскирдован… У них же нет председателя, — помолчав, добавил он. — В самый отстающий колхоз послали самого ненадёжного человека. В наказание, что ли? За то, что завалил работу в промкомбинате?..
— Так… «Вторая пятилетка»?
— Там есть много зерна намолоченного, — сказал Руденко. — Но лежит в поле, в кучах. Надо сушить.
— Так какого же вы чорта толкуете мне тут про справедливость, политику? — стукнул ребром ладони по столу Борзов. — Где хлеб? Такой хлеб, чтоб сейчас, в эту минуту можно было грузить на машины и везти на элеватор?
— В эту минуту, положим, машиной не повезёшь, — кивнул Мартынов на окно, за которым, лило, как из ведра.
— Перестанет дождь — за день просохнет. А хлеб где? Те «выполнили», умыли руки, на районную сводку им наплевать, у тех нет намолоченного. Обком, думаете, согласится ждать, пока мы здесь эту самую справедливость будем наводить? Что мы реально сможем поднять в этой пятидневке? Что покажем в сводке? По-ли-ти-ки!..
— А если без политики выполнять поставки, так и секретари райкомов не нужны. Каким-нибудь агентам можно поручить, — ответил Мартынов.
— Я вижу, — сказал Борзов, — что главная помеха хлебопоставкам в районе на сегодняшний день — это ты, товарищ Мартынов. Сам демобилизовался и других расхолаживаешь. «Выполнили!» Разлагаешь партийную организацию.
— Ну, это уж ты слишком, Виктор Семёныч! — задвигался на стуле, хмурясь, Руденко.
Мартынов сел, потеребил рукой волосы, откинулся на спинку стула, пристально глядя на Борзова. Загорелое лицо его побледнело. Но сказать он ничего не успел. Борзов позвонил, в кабинет вошёл помощник секретаря, белобрысый молодой паренёк, Саша Трубицын.