— Лежи, председатель! — потянул Дорохин за ногу деда. — Зацепит осколком по голове — хватит с тебя и маленькой бомбы. Хозяйственник какой!..
Хутор ощетинился огнём. Били из окопов станковые и ручные пулемёты, трещали винтовочные выстрелы, били откуда-то из глубины обороны зенитки. Один «Юнкере» на выходе из пике закачался, клюнул носом, низко потянул за бугор. Остальные продолжали свою «карусель» — один, сбросив бомбы, разворачивался, взмывал вверх, другой заходил, на его место, пикировал.
— Всыпали одному! — закричал старшина. — Смотрите, товарищ лейтенант! Захромал! Ага! Удираешь!..
— Не удерёт! Не в ту сторону завернул, с перепугу. Прямо на зенитки пошёл. Там ему добавят!..
За вторым заходом бомб сыпалось меньше. За третьим — что-то падало с неба на землю, но не рвалось.
Старик вылез на бруствер.
— Это что же они такое кидают, а?.. К чему это? Вон — бочку кинули. А то что летит?.. Плуг, что ли? Вроде — конный плужок… Оглашенные!
— Это тебе, дед, на хозяйство, в колхоз! — захохотал Дорохин. — Ах, хулиганы! Халтурщики! Где же ваши боеприпасы? Довоевались?..
… В чистом голубом небе таяли белые облачка от разрывов снарядов зениток. «Юнкерсы» ушли. Ещё один бомбардировщик, когда ложились они уже на обратный курс, заковылял, задымил, но не упал сразу. Далеко отстав от ушедших вперёд, долго тянул за собою по небу чёрный хвост дыма, пока, наконец, показалось и пламя. Свалившись на крыло, пошёл вниз. Упал он далеко, километрах в пятнадцати. В стороне его падения взметнулся к небу огромный столб дыма. Спустя несколько секунд донесся глухой тяжкий взрыв…
В хуторе пахло порохом. Где-то что-то горело, дымило. Через улицу напротив во дворе кричала женщина:
— Митя, родной!.. Что они с тобой сделали! А-а-а!..
— У Гашки Морозовой сына убило, — сказал Харитон Акимыч. — А, может, поранило… Ульяна! Сходи к ней, помоги.
— Пошли туда санитара! — приказал Дорохин старшине.
Одна небольшая фугаска упала возле самой хаты. Взрывной волной развернуло угол. Старик, сняв шапку, яростно скрёб затылок, соображая, чем и как заделать угол.
— Такого уговора не было, чтоб и стены валять… Ах, ироды, губители!
— Вот тебе и колхоз! — сказал Дорохин. — Убирайтесь вы отсюда, пока целы, живы! Видишь, боеприпасов им ещё не подвезли, бочками швыряются, а как закрепится оборона — тут такое будет!..
— Как же это всё покинуть, товарищ лейтенант? Когда на глазах, ну что ж, развалили — починю, ещё развалят — починю! А без хозяина — что же тут останется?..
