Почувствовав, что кто-то стоит у ней за спиной, доильщица обернулась. Там стоял детдомовский мальчишка из самых маленьких.
Детский дом, вывезенный откуда-то из западных областей, в селе разместили в сорок втором году. Ему отдали несколько самых просторных, бывших кулацких домов.
Детдомовский парнишка стоял смешно: носки вместе, пятки врозь, склонив голову, чтобы лучше видеть, попутно зажевав уголок воротника своей полосатой фланелевой курточки. Ляна подумала: наверное, городской парнишка еще ни разу близко не видал, как доят корову… Молоко падало в подойник с аппетитным храповитым звоном, когда она останавливалась, переходя на другой сосок, в летней тишине ясно слышалось потрескивание пены в посудине. Если это видишь и слышишь в первый раз, то, может, правда любопытно.
Кончив дойку, женщина поманила парнишку за собой, налила ему кружку теплого молока. Пока пил, мальчик не отрываясь серьезно смотрел на тетку Ляну. «Спасибо» сказать он забыл или не был этому обучен. Ляна тоже не спросила его, не успела спросить ни о чем, даже об имени. Парнишка оказался неразговорчивым, а она и сама была такова.
Тетке Ляне уж к тем годам было около сорока. Детишки у ней смолоду рождались, но как-то не жили, умирали в самом раннем детстве. Мужа ее, Михайлу, в самом начале войны, как она выразилась однажды, «взяли, а обратно не отдали даже оторонков от него».
Держать корову для одной себя тетке Ляне было, собственно, незачем. Заготавливать корм для нее, собирая по охапке, по клочку, притаскивая по дороге с работы, накашивая по межникам и перелескам, было не просто. Но сильных волей женщин часто поддерживает и несет вперед именно такая привычная, повседневная забота и хлопоты, хотя бы уж и необязательные.
Детдомовский парнишка после той первой кружки парного молока пришел и на другой день, и потом стал приходить каждый вечер. Потчевать, прикармливать его у тетки Ляны было особенно-то нечем. Иногда она ставила перед ним на стол щербатую тарелку с пригоршней конопляного семени, иногда сготавливала морковную запеканку с яйцом. У себя в детдоме мальчишка получал еду не хуже. Но тут было, видно, что-то другое, раз мальчишка так скоро привык приходить к ней уверенно и без стеснения.
Село — не город. Тут люди скоро узнают друг друга, скоро завязываются приятельские отношения. Нашлись у Ляны такие приятельницы и среди нянюшек детского дома. Скрытно от заведующей они стали позволять мальчишке оставаться у ней на ночевку. Спать она укладывала его с собой на кровати: другой постели в доме не водилось. Мальчик спал беспокойно, очень брыкался во сне.
