— Не может. Он уехал из города накануне вечером. Сразу после того, как сбежал из гаража — его уже не было, когда они пили и ложились спать. Прислал мне фотку из электрички, на ней есть дата и время. Это просто взрыв газа, не нагнетай. Газом у них действительно всегда воняло.
— Ужас, — говорит она и зябко ежится. — А про Стасю слышала?
— Что про Стасю?
Сегодня тепло, но ужасно серо. Мы настолько привыкли к солнцу, что кажется, будто осень никогда не настанет. Но она все равно будет, как бы намекает этот день — есть ли у тебя пуховик и перчатки, Майя?
— Она не ходит на занятия, боится. За ней мужик какой-то гнался. Сначала шел от магазина, а за оврагом она побежала, и он побежал. Повезло, что встретила соседа, он ее до дома довел. Теперь она думает, что это маньяк.
— Был бы маньяк, об этом бы уже все говорили.
— Ага… — Она затягивается и передает мне «айкос». Я не разрешаю ей дымить обычной сигаретой рядом с Митей даже на прогулке. — Со всей компанией Джона беда какая-то.
— При чем тут Джон?
— Скажи честно — это ты их прокляла!
Тоже мне, нашла ведьму. Стала бы я записывать подкаст, если бы умела расправляться с обидчиками с помощью потусторонних сил.
— Видимо, они выбесили само мироздание, — решаю я. — А где сейчас вообще Джон?
— Не знаю. Давно его не видела. В царстве своем сидит, наверное, или как он это называет?
— Владения.
— Ха! Но в онлайне появляется — значит, живой. Мать Вики на него заяву написала о доведении до самоубийства.
— Да ладно! Серьезно?
— Она в курсе про магию и вот это все из твоего подкаста. Так что да, вполне серьезно.
***
— Ни за что не догадаешься, — говорю я тете Поле, — кто та женщина, которая приезжала говорить с опекой.
Из ее спальни слышится короткий писк. Мы одновременно замираем, прислушиваясь, но нет. Тихо.
— Ты про Елицу, что ли? Хорошая. Никогда ее раньше не видела.
— Ее фамилия — Терпигорева. Это мать моего друга, и…
— Ой, все, знаю-знаю-знаю. Из этих!
— Ага. — Я растягиваю губы в улыбке. — У нее пятеро приемных и двое своих.
— Ладно, езжай. Только не задерживайся, мне без тебя… Тревожно.
Я собираюсь за ползунками, чепчиками, шапочками и зимним конвертом. Сюда же входит все для купания, минимальный набор игрушек и так, по мелочи. Если честно, предвкушаю эту суету. Сама не вышла из возраста, когда вопишь при виде маленького костюма единорога или шампуньки с Олафом из «Холодного сердца». Так что я с готовностью надеваю наушники поверх шапки, прощаюсь с тетушкой и выхожу из подъезда.
