– И что я буду делать с ним? – изумляясь великолепной работе, покачала головой я. – Разводить огонь в жаровне?
Но мой спутник только махнул рукой.
– Сколько они стоят? – он обратился к высокому молчаливому торговцу.
– Пятьдесят рандов, – услышали мы в ответ.
– Это же целое состояние! – возмущенно воскликнула я. – В них что, живьем зашит какой-нибудь всесильный Идыш-Вар?
– Нет, госпожа, – с достоинством отвечал торговец. – Мои веера умеют рассказывать истории.
– Что вы имеете в виду?
Я подошла поближе, заинтригованная.
Владелец лавки протянул мне сложенный веер, и я заметила, какие ядовито-зеленые у этого человека глаза.
– Просто раскройте его и помашите…
Прежде чем выполнить просьбу, я взглянула на Солея, но он лишь ободряюще кивнул.
Как только тонкая кружевная ткань распрямилась, нити на ее поверхности сложились в картинку: красный от цветов сад, два величавых павлина вышагивают мимо кустов… Вдалеке, под деревом, сидит хрупкая женская фигурка, завернутая в покрывала. Глаза ее так печальны…
– Что это? – чуть не выпустив веер из рук, восхитилась я.
– Сказки, которые я вышиваю собственноручно, – таинственно пояснил торговец. – Эти вещицы стоят намного больше пятидесяти рандов, но люди в Кейптауне так невежественны. Между тем, обладатель такого веера целую вечность сможет наслаждаться его историями…
– Мы возьмем его, – кивнул Солей.
И хозяин тут же поклонился.
– Но… – я не могла позволить возлюбленному потратить последние деньги.
– Харише, – уверенно сказал он, – в моей корзине уже есть все, что нужно. И монеты ни к чему. Я хочу, чтобы у тебя осталась хоть одна вещь на память о Кейптауне.
Расплатившись, мы собирались уходить, но снова услышали певучий голос торговца.
– Я чувствую, мы больше не встретимся, но однажды на моих веерах обязательно появится ваша история…
– От этого типа у меня мурашки по спине, – я взяла Солея за руку. – Но спасибо тебе за чудесный подарок!
Он улыбнулся:
– Давай выпьем чего-нибудь холодного. Вон тот маленький каф-о-кан вполне подойдет.
Мы уселись на узкой циновке, спасаясь от солнца в тени выгоревшего навеса. Через минуту хозяйка подала нам ледяной гранатовый сок.
– Это прекрасно, – я положила голову на плечо Солея. – Сидеть на земле, наслаждаться жизнью…
Леопардов мы привязали к высокому бревну, служившему каф-о-кану опорой.
– Прошу прощения, господа! – наш отдых внезапно прервал неряшливый с виду смуглый юноша.
На нем не было обуви, широкие шаровары шелестели при ходьбе, короткая туника без рукавов едва прикрывала грудь. На голове болталась грязная повязка.
