При звуке расстегивающейся молнии его джинсов меня буквально затрясло. Калеб сдернул джинсы вместе с трусами-боксерами (черными, разумеется) и тоже отбросил их в сторону.
— Боже мой! — я вскрикнула, глядя на его возбужденный член. — Это… ну… это просто…
— Ты хочешь сказать, впечатляет?
— Я хочу сказать, что по сравнению с твоим другие пенисы просто не существуют!
Улыбка Калеба на этот раз была абсолютно мальчишеская, и я решила, что это моя любимая улыбка. Он наклонился надо мной и обеими руками снял с меня туфли.
Каждый мой нерв был как натянутая струна, каждая клеточка трепетала от желания. Я даже не знала, что можно так сгорать от страсти. У меня был хороший секс в прошлом, но я никогда не испытывала чувства, что взорвусь при первом же прикосновении мужчины.
— Иди ко мне. Сейчас же.
Калеб положил ладони мне на колени, большими пальцами внутрь, и медленно повел ими вверх по бедрам…
— Ох, боже…
Его губы чуть изогнулись, но он был слишком поглощен своим занятием, чтобы улыбнуться. Его большие пальцы проскользили по внутренней стороне моих бедер до конца и соединились на черном кружеве трусиков. Я застонала, когда он чуть надавил пальцами вглубь.
Откинувшись на кровати, я широко раздвинула ноги:
— Ох, боже мой, да…
— Малышка, ты все время называешь меня богом, и мое эго может раздуться до невероятных размеров, — усмехнулся он.
— Твое эго и так размером с Марс, так что мои слова тут ни на что не влияют, — я выгнула бедра ему навстречу, но он лишь снова погладил меня большими пальцами и остановился. Я приподняла голову: — Почему ты остановился?
Калеб не ответил. Все было ясно по его лицу и без слов — прелюдия кончилась. Он нетерпеливо сорвал с меня трусики, и я застонала. Его глаза потемнели. Он лег на меня сверху, опираясь на руки по обеим сторонам моей головы. Жар его тела охватил меня, усиливая возбуждение от соприкосновения наших обнаженных бедер.
— Калеб… — выдохнула я.
Никакой неловкости между нами не было места, я желала этого мужчину всем своим существом.
Глядя мне прямо в глаза, он опустил руку вниз и стал ласкать мой клитор. Я приподняла бедра и стала двигать ими в такт его движениям.
— Ты так прекрасна, — он засунул мне внутрь три пальца, и мышцы моего влагалища жадно сжали их. — И прекрасно чувствуешь.
Что-то в его голосе говорило о том, что это не комплимент.
— Это плохо? — прошептала я.
— Да, — его взгляд вдруг стал серьезным. — Ты думаешь, что твоя красота дает тебе власть надо мной. Но ты ошибаешься, — он стал толчками двигать во мне пальцы вверх-вниз, и я вцепилась скрюченными пальцами ног в матрац.
