— Вот это удача! — воскликнул Гарвин, не скрывая своего энтузиазма. — Именно это и нужно было нам.
Мейсон рассказал все, что услышал от Дрейка, и пообещал заняться Хекли вплотную завтра утром.
— Мейсон, — сказал Гарвин, — я знал, что могу положиться на вас. Я всегда говорил, если человеку нужен врач или адвокат, то он обязательно должен быть хорошим.
Из глубины комнаты раздался голос Лорен:
— Лучше не говорить сейчас о разделе имущества с Этель, раз выясняются такие обстоятельства. Как вы считаете, Мейсон?
— Я тоже так думаю. Спокойной ночи.
Чтобы попасть к себе, Мейсону пришлось пройти через холл. Яркий свет уже был притушен, и в холле никого не было. Только сейчас Мейсон сообразил, что забыл авторучку в телефонной кабине. Осторожно двигаясь в полумраке по холлу, Мейсон дошел до телефона и только собирался забрать свою авторучку, как услышал, тихий женский голос, просачивающийся через тонкую стенку смежной кабины.
— Да, дорогой. Ты правильно догадался. Да, дорогой, через границу в Тихуану… — Некоторые слова Мейсон с трудом различал. Неожиданно голос женщины повысился. — Да, дорогой… Нет… Я сделаю это. Мне больно видеть…
Мейсон неслышно покинул кабину, отметив про себя, что в следующий раз ему нужно осторожнее вести телефонные разговоры, которые легко могут быть услышаны. Войдя в свою комнату, он начал раздеваться. Часы во внутреннем дворике ясно пробили время — десять часов. Мейсон открыл другое окно, выходящее, как выразилась сеньора Мигуэрино, «в никуда», и лег спать.
Откуда-то из окна донесся пронзительный, металлический крик какой-то тропической птицы, названия которой Мейсон спросонья не мог вспомнить. К тому же эта птица имела еще и способности дятла, поскольку продолжала ритмично стучать в стену гостиницы.
Наконец раздражение побороло сон, адвокат откинул одеяло, встал с постели и подошел к окну, за которым первые лучи солнца покрывали позолотой окружающий ландшафт. Только в этот момент Мейсон сообразил, что шум доносился не снаружи и производила его не птица, а кто-то осторожно продолжал стучать в его дверь.
Открыв дверь, Мейсон увидел мексиканского мальчика с застывшим выражением лица.
— Вас к телефону, сеньор Мейсон.
Мейсон, еще не совсем очнувшись от сна, набросил поверх пижамы плащ, сунул босые ноги в туфли и в таком расхристанном виде направился в холл. Там никого не было, но дверь одной из телефонных кабин была открыта. Мейсон вошел, взял трубку и услышал, что его вызывает Лос-Анджелес.
