Костю с еще большей силой охватило чувство радостного ожидания чего-то нового, неизведанного, и потому казалось, все происходит не с ним. Будто не он, Костя, слушает последние наставления Валентина, не он надевает акваланг и маску. Не он уже стоит на краю мостков.
— Не отставай от меня! И главное — спокойствие. — Валентин тоже надел свое водолазное снаряжение и скомандовал: — Давай!
Мостки были почти вровень с водой, так что и прыгать-то не нужно было. Последнее, что увидел Костя, была широко улыбающаяся физиономия Руслана.
Ноги коснулись грунта. Он протер слегка запотевшие стекла. И сразу, в одно мгновение увидел этот мир. Стоял не шевелясь, боясь как бы не исчезло волшебство. Сверху падали снопы солнечного света. Солнечный свет мягкий, удивительно розовый — такого не бывает наверху. Тихо, едва заметно, покачивалась длинная изумрудная трава на сваях, будто русалочьи пряди волос, и среди них панцири мидий — необычно черные, блестящие с синим, фиолетовым и даже голубоватым отливом.
Все здесь выглядело сказочно. Вот Костя увидел груду камней, и они ему показались огромными аметистами, рубинами, топазами, сапфирами. Там, наверху, в витринах, в кольцах и серьгах были лишь их осколки.
Волшебное царство, про которое нигде не прочтешь, потому что это невозможно описать ни словами, ни кистью.
Костя медленно поплыл, всматриваясь в очертания дна и не замечая, что плывет, не видя Валентина, который словно тень следовал за ним.
Вот киноварь блеснула из-под пушистых золотисто-коричневых елочек. Невозможно поверить, что это рыжее пламя там наверху превращается в кусок ржавого железа. И пусть на берегу золотые крупинки, рассыпанные на тропинке, называются песком. Краски! Какие тут краски! Все теряет свои названия в этом заколдованном царстве. Так было здесь миллионы миллионов лет назад. И тогда цвели эти диковинные водоросли. Да ведь это золотые цветы — актинии — с нежными бледно-желтыми лепестками. Море бережно сохранило все красивое и сохранило саму жизнь.
Мимо промчались освещенные ломаными лучами солнца голубовато-оранжевые молнии ставридок.
Вцепившись в толстый стебель анемона и почти слившись с ним, вертел головой морской конек. Мелькнуло и исчезло змеиное тело саргана. Проплывали еще множество рыбешек, которых Костя прежде никогда не видел. Морского конька хотелось прихватить с собой. Сделать ему маленький аквариум. Конек был совсем рядом, но когда Костя протянул к нему руку, он мгновенно исчез в золотисто-коричневых елочках. Дальше шли густые заросли золотых актиний. Конька нигде не было видно, и вдруг на дне среди бугорков песка, в которых прятались раки-отшельники, из под камня что-то блеснуло и сразу заволновались растения, надежно укрыв это что-то.
